Sans qu'un remord ne me vienne (СИ)

- Скажите, преподобный, - вдруг спросила Эсмеральда, которую этот разговор натолкнул на неожиданную мысль, - если я, как оказалось, вовсе не цыганка, а француженка и крещеная христианка, мне, стало быть, никогда теперь нельзя будет петь и танцевать?

- С чего ты это взяла, дитя мое? – невольно улыбнулся Фролло.

- Ну как же, вы ведь сами говорили, что это стыдно – не прибирать волосы, и чтобы юбка взлетала до колен… И что своим срамным поведением я развращаю души добрых чад церкви.

- Н-ну… Да, от танцев на площади босиком, пожалуй, придется воздержаться. Да ведь тебе все равно нельзя показываться на людях!

- Но это же только во Франции! Пожалуй, даже только в Париже да ближайших предместьях. Теперь, когда матушка будет со мной, я могла бы бежать вместе с ней из города… Но чем мне зарабатывать на жизнь, если в таборе меня ничему не учили, кроме как петь да танцевать? За много лиг отсюда мне ничего не будет угрожать. Но, получается, своими выступлениями я буду гневить моего бога?.. Мне бы этого не хотелось. Ах, насколько легче быть простой цыганкой!.. Пусть я и была оборванкой, не знавшей ни матери, ни отца, пусть такие как вы или Феб презирали меня, считая пустой уличной девкой, бродяжкой – зато я была свободна!

- Я не считал тебя пустой уличной девкой! – зато бродяжкой, ведьмой и распутницей – очень даже; впрочем, это все было давно, год назад, и сейчас совершенно не имеет значения.

- Считали, я знаю. И сейчас считаете. Даже если я никакая не египтянка и не цыганка, то все равно – простолюдинка, годная только в любовницы или для такого же оборванца из голытьбы, как я сама… Знаете, я когда-то мечтала о том, что однажды красивый офицер влюбится в меня без памяти, женится, даст свое имя; а я взамен подарю ему всю себя – тело, сердце, саму душу… Смешно, правда?.. – однако глаза ее блеснули явно не от смеха, а голос жалко дрогнул.

Мужчина молча покачал головой. Как жаль, что родители не выбрали для него путь военного!.. Наверное, он бы тоже был сейчас капитаном. И исполнил бы ее мечту. О, он бы все отдал, если бы мог стать тем человеком, о котором мечтала эта девочка! Впрочем…

- Я не офицер, это правда, - медленно, словно двигаясь над пропастью по тонкому канату, начал Клод. – Я давно не мальчик и, наверное, не особенно красив. Но я был бы счастлив…

- О, пожалуйста, не продолжайте! – воскликнула девушка, одним прикосновением ладошки к губам заставляя его задохнуться и немедленно смолкнуть. – Я не забыла, что вы хотели увезти меня куда-то очень далеко. Но, во-первых, с вами я уж наверняка везде буду как в тюрьме, а, во-вторых, вы-то точно никогда не возьмете в жены уличную плясунью хотя бы потому, что вам, как священнику, жены не положено вовсе.

- Дитя!.. – мягко отстранив маленькую ладошку, предварительно наградив ее страстным поцелуем, архидьякон все же продолжил. – Но ведь ты помнишь явно не все. Я предлагал тебе бежать в другую страну и обвенчаться там, где никто не знает, что я священник, а ты приговорена к смерти. Я перестал бы быть слугой Господа и начал жить мирской жизнью. С тобой.

- И вы по-прежнему этого хотите? После того, как я… Кажется, христианские мужчины берут в жены только нетронутых, чистых невест.

- Боюсь, это не всегда так. Всякие бывают… ситуации. Но речь не о том. Да, я по-прежнему хочу и вновь готов предложить тебе это. Забрать с собой твою матушку и покинуть Францию.

- И вы готовы навсегда распрощаться с братом? Со своей должностью? Вы хотя бы имеете представление, что такое кочевая жизнь?.. Каково это, когда тебе некуда вернуться, нет своего угла, дома, нет крыши над головой?

- У нас будет все это, обещаю. Не сразу, но… со временем. Если бы ты только дала согласие, мы бы уже весной смогли отправиться во Флоренцию, - в прошедшие месяцы Фролло все же имел слабость в редкие минуты вновь поддаться искушению и помечтать о том, как у них могло бы сложиться, и поэтому сейчас слово Флоренция вылетело у него помимо воли, как нечто само собой разумеющееся и давно решенное.

- Флоренцию?.. Почему во Флоренцию? – плясунья так удивилась, что даже позабыла возмутиться самому предложению – она никогда не думала бежать так далеко, в Италию.