Sauber. История команды Формулы-1

Я счастлив, и очень надеюсь только, что моя семья сумела настроить телевизор и посмотреть эту хаотичную, но очень интересную гонку».

Настроение в команде было более чем приподнятое. Персонал почувствовал, что напряженная работа и самоотдача приносят результаты. Казалось, после этого успеха результаты Sauber будут стабильно находиться в пределах очковой зоны. На деле же все оказалось намного хуже. Четыре очка, заработанные в Монако, остались единственными для Херберта в 1996 году. Френтцен заработал семь, чего хватило только на 7-е место в Кубке Конструкторов.

Сезон 1996 года мог стать для Sauber намного результативнее. По крайней мере, все предпосылки к этому были. Но все усилия гонщиков вновь сводила на нет ненадежность и капризность техники.

Первым поводом для оптимизма было шасси Sauber C15, явившее собой логическое продолжение С14, принесшей команде подиум в Монце 1994 года. В межсезонье Петер Заубер предпринял попытку переманить из Ferrari опытного конструктора Густава Брюннера, но все ограничилось консультативной помощью, которая, впрочем, оказалась не очень полезной. На протяжении всего сезона Хайнца-Харальда Френтцена и Джонни Херберта мучили серьезные проблемы с управляемостью болида.

Не меньше усилий гонщики и тест-пилот команды Норберто Фонтана потратили на усовершенствование принципиально нового 10-цилиндрового двигателя Ford. Но вскоре выяснилось, что команде Петера Заубера предоставлена почетная возможность излечить новорожденное творение фордовских мотористов от «детских болезней». А воспользуется плодами их работы дебютирующая в 1997 году команда Stewart.

Все команды готовились к предстоящему сезону в Эшториле, в то время как Sauber уединилась в Барселоне, тщательно скрывая от журналистов тестовые результаты. Причина секретности оказалась простой – гордиться было не чем.

Главной проблемой Ford Zetec-R была отнюдь не мощность. По этому показателю двигатель не уступал даже Ilmor/Mercedes-Benz. К Гран При Канады инженеры Cosworth разогнали агрегат с 15800 до 16500 об/мин, но после гонки Джонни Херберт разочарованно протянул: «Не вижу большого отличия…» Двигатель «задыхался» в конце длинных прямых.

И только в августе пришло долгожданное улучшение: «Парни из Cosworth сказали, что им удалось прибавить 20 лошадиных сил, – удовлетворенно говорил Херберт, – Но главное не в этом. Раньше у нас был серьезный провал между 9500 и 12500 об/мин. При прохождении поворота я нажимал на педаль газа и оказывался, как бы, в мертвой зоне, а на выходе болид слишком резко ускорялся. Приходилось снимать ногу с педали, машина сбрасывала скорость, очень нестабильно вела себя в повороте. Теперь мертвой зоны нет, и я могу работать „газом“ в повороте. Совсем другое дело!»

«Наш первый опыт создания 10-цилиндрового мотора оказался неудачным, – констатировал представитель Cosworth, – В следующем сезоне вы увидите совершенно другой двигатель».

Изрекший эту фразу человек забыл только добавить, что стоять он будет на других машинах. А Sauber, поработав «мулом», вновь осталась у разбитого корыта.

Если со спортивной точки зрения сезон оказался весьма посредственным, то по-домашнему теплой и дружелюбной атмосфере в команде могли позавидовать многие гранды. В 1996-м зачинщиком большинства забавных эпизодов был Джонни Херберт.

«Джонни – очень серьезный и дисциплинированный человек, – говорил вернувшийся в Sauber после пятилетней работы на Porsche Макс Уэлти. – Но только тогда, когда находится в болиде. Как только работа закончена, он превращается в отвязного придурка».

Наверное, каждый член команды хотя бы раз на протяжении сезона попался на розыгрыш или «невинную» шутку Джонни. Не стал исключением и Хайнц-Харальд Френтцен.

«В Хоккенхайме было жарко и полно народу, – вспоминает Херберт. – Приподнятая атмосфера и огромное внимание к Хайнцу-Харальду. Я знаю, что ты испытываешь, когда гоняешься на домашней трассе, но я был удивлен тем, как вел себя мой товарищ по команде. В один момент у меня возникло желание подшутить над ним.

Кажется, это произошло в пятницу утром. По дороге на трассу я ехал в машине прямо за ним. Я думаю, это была машина его девушки Тани. Правда, тогда я не понял этого и в пробке, подъехав очень близко, слегка ударил ее в бампер. Увы, Хайнца-Харальда и Таню это почему-то не развеселило. Откуда мне было знать, что это ее личная машина, а не арендованная. Ну да ладно.

Около въезда на трассу всегда есть небольшая очередь из автомобилей, и этим всегда пользуются фанаты и охотники за автографами, поскольку есть возможность подобраться к любимому гонщику поближе.

Когда мы подъехали к воротам, я обнаружил, что Хайнц-Харальд куда-то исчез! Я подобрался очень близко, чтобы посмотреть, и еще раз подтолкнул машину. Френтцена не было! Я подумал, что он, наверное, прячется от болельщиков в багажнике.

Я многих удивил, когда выпрыгнул из машины и, подбежав к автомобилю Френтцена, открыл багажник… Бог ты мой! Именно там он и был. Вы бы видели его лицо! Он был просто шокирован, когда выглядывал из багажника и смотрел, как я умираю от смеха.