Савмак. Пенталогия (СИ)

  Выпряженных из похоронных повозок волов повалили на землю, после чего четверо сыновей и двое старших внуков Скилура, а также сыновья погребённых с царём и царицей ближних царских слуг бескровно умертвили их, затянув на мощных выях рукоятями плетей волосяные удавки. Когда все шестнадцать волов перестали дышать и биться в конвульсиях, старший царевич Марепсемис поднялся с колена, которым придавил к земле шею поверженного вола, достал из горита лук и стрелу и, воздев очи к Небу, громко возгласил:

  - Владыка Папай! Жертвуем тебе этих тучных волов! Позаботься, чтобы путь нашего отца Скилура, матушки Атталы и их верных слуг на ту сторону Неба, в страну предков, был прямым и скорым, как полёт этой стрелы!

  Натянув до предела тугой лук, Марепсемис выпустил стрелу вертикально в небо. По толпе воинов и простонародья пронёсся одобрительный гул: красная стрела старшего скилурова сына, прежде чем вернуться к хозяину, взлетела выше солнца.

  Десятки слуг обступили с ножами и топорами воловьи туши и приступили к их разделке. Головы шести "царских" волов, спилив с них золотые рога, захоронили в шести неглубоких ямах, выкопанных со всех четырёх сторон башни-усыпальницы. После волов та же участь постигла четвёрку царских коней, задушенных сыновьями покойного царя. Честь отправить на тот свет истосковавшуюся по хозяину собаку Белку царевна Мессапия выпросила для своего сына Стратона, с чем тот превосходно справился. Задушенных коней царя и кобылиц царицы вместе с надетой на них драгоценной упряжью опустили в большие ямы, выкопанные заранее по обе стороны от входа в склеп, засыпали землёй и скрыли место захоронения уложенным на прежнее место дёрном. Для собаки наскоро вырыли неглубокую яму прямо перед входом в новое жилище её хозяина, присыпали землёй и тщательно утрамбовали.

  Когда мясо сварилось, слуги сняли казаны с треног и посливали воду. Сыновья Скилура нанизали на острые концы своих акинаков по доброму куску мяса из царского казана и кинули их в огонь - угощение для Папая и прочих богов. Двое слуг накрыли доверху наполненный дымящимся мясом царский казан выпуклой крышкой с ручкой в виде двух столкнувшихся лбами баранов посередине. Просунув толстую палку в кольцо, за которое казан на четырёх коротких бронзовых цепочках подвешивали над огнём, они занесли его в склеп и оставили вместе с бронзовой треногой на полу перед шатровым пологом. Третий слуга, спустившийся за ними, поставил рядом плетёную корзину с хлебом и золотую солонку с высокой откидной крышкой, полную отборной крупнозернистой соли. Отвесив спящей в домовинах за пологом царской чете земной поклон, слуги поспешили из задымленного подземелья на свежий воздух. После этого жрецы прислонили, наконец, свои шесты с погремушками к четырём стенкам шатра, погасили шапками огонь в чашах и последними покинули царскую усыпальницу.

  Посидей закрыл за ними на толстый навесной замок крепкую стальную решётку, преграждавшую вход в склеп внизу, затем запер на хитрый внутренний замок наружную дверь мавзолея, сколоченную из толстых дубовых досок и оббитую спереди для пущей надёжности листами красной меди, и вручил кольцо с двумя бронзовыми ключами, длинным и коротким, по скифскому обычаю младшему сыну покойного Палаку.

  Старший сын покинувшего земной мир царя Марепсемис, тем часом, обратясь поочерёдно на четыре стороны, громко пригласил всех пришедших проводить в дальний путь его отца и мать рассаживаться вокруг костров и отведать поминальной пищи.

  Толпа, теснившаяся за спинами сайев, начала стремительно редеть. Воины направились к скале Ария, окутанной дымами сотен костров, на которых слуги варили в походных котлах мясо забитых и освежёванных коней, коров и овец, пригнанных накануне пастухами с царских пастбищ. Народ же, включая неапольских греков, по завершении погребального обряда повалил в противоположном направлении, хлынув с обрыва густым потоком к реке, где для него уже вовсю готовилось из тучных царских стад обильное угощение.

  Следуя обычаю, родственницы покойного - вдовая царица Опия и царевны - из своих рук раздали рассевшимся у догорающих вокруг царской могилы костров знатным мужам румяные хлебные лепёшки, выпеченные накануне ночью и на рассвете доставленные сюда в телегах вместе со всем необходимым для пира. Следом служанки несли на широких деревянных тарелях наваленное горками из казанов, аппетитно дымящееся мясо. Участники пира выхватывали голыми руками понравившиеся куски, самый жирный тут же кидали в костёр для богов, прося сытной и беспечальной жизни Скилуру и Аттале на Небе, остальные накладывали себе на лепёшку. Раздав мужчинам хлебы, царевны присели на колени возле своих мужей, отцов, братьев, сыновей, чтобы и самим вкусить поминальной пищи.