Савмак. Пенталогия (СИ)

  По идущему, наверное, от таргитаевых времён обычаю, скифы отправляли с дымом на Небо подарки Арию дважды: первый раз - перед выступлением в поход, когда просили бога войны помочь им сокрушить врага, и второй раз - по окончании похода, когда они отдавали ему в благодарность за победу каждого сотого пленника.

  Среди воинов тут же разлетелась молва, что боспорцы то ли убили, то ли бросили в яму палакова посла со всей его охраной. С этими-то новостями и примчался утром к шатру Ториксака Октамасад с обоими сыновьями.

  Часа за два до полудня Посидей вышел из калитки своего дома на улицу и быстро пересёк наполненную голосами взволнованно обсуждающих новости людей площадь, выбрасывая далеко вперёд посох и не отвечая на обращённые к нему приветствия и расспросы. Миновав Золотые ворота, он перешёл на более степенный шаг, да и то лишь потому, что начал задыхаться - в его возрасте сильно не разбежишься!

  Войдя в пустую в этот ранний по нынешним временам час Тронную залу (если не считать пары охранников-сайев, денно и нощно стороживших вход в женскую половину дворца, а заодно и расстеленную на каменном возвышении перед дверью священную шкуру белого быка, так пока и не побывавшую в чане дубильщика), Посидей свернул в левую боковую дверь. Двинувшись по узкому коридору, тянувшемуся через всё крыло до бокового выхода, он вскоре вошёл в одну из прикрытых кожаным пологом дверей на правой стороне и оказался в состоящих из трёх небольших комнат покоях царского логографа Симаха.

  30-летний Симах был сыном царя Скилура, прижитым от рабыни-эллинки, захваченной во время набега на тогда ещё херсонесскую Равнину. Проявив среди незаконнорожденных братьев наилучшие способности в освоении эллинского письма и счёта и имея к тому же прекрасную память, он был по велению царя оскоплён в подростковом возрасте, чтобы иметь возможность входить во всякое время по зову хозяина на женскую половину, сделавшись сперва помощником царского писца, а после того, как тот лет пять назад переселился на Небо, заняв его место. Был Симах весьма хорош собой: высок, худощав, белокож; узкое продолговатое лицо со следами недавних порезов вместо морщин, было обрамлено русыми волнистыми локонами, не успевшими ещё отрасти до прежней длины; умные зеленовато-карие глаза, унаследованные от отца, широко расставленные по бокам длинного тонкого прямого носа, зорко глядели из-под густых чёрных бровей; завершали портрет чувственные вишнёвые губы, узкие овальные скулы и круглый, безволосый, "бабий" подбородок.

  - Симах, будь добр, сходи, разбуди царя, - попросил с порога Посидей, часто и шумно дышавший после быстрой ходьбы.

  - А что случилось? К чему такая спешка? - тонким детским голосом спросил царский писец, подняв удивлённо глаза с развёрнутого в руках толстого свитка на внезапно ворвавшегося гостя, и не подумав вставать со своего удобного мягкого кресла у противоположной стены. - Прошу, присаживайся, почтенный Посидей, - указал он на кресло по другую сторону стоявшего справа от него краснолакового самшитового столика, с горевшей на нём высокой бронзовой трехфитильной лампой. - Не хотелось бы понапрасну тревожить царя. Давай немного обождём - скоро он сам проснётся.

  - Хорошо. Можно и обождать, - сказал Посидей, садясь в кресло. - Но тогда ответ держать тебе.

  - Да что случилось-то? Скажи толком! - всерьёз обеспокоился Симах.

  - Четверть часа назад в мой дом явился боспорский купец Полимед... В качестве посла от Перисада.

  Аккуратно положив свиток на стол, Симах встал с кресла и поспешил на женскую половину. Взглянув из любопытства на кожаную бирку с названием, прикреплённую к торцу одного из чёрных эбеновых стержней, на которые был намотан свиток, Посидей хмыкнул: евнух интересовался рассуждениями Платона о государстве. Положив свиток на место, он встал и не спеша вернулся в Тронный зал.

  Молодой царь оказался на удивление лёгок на подъём: не прошло и пяти минут, как он ворвался через заднюю дверь в Большой зал и стремительно подошёл к склонившему седую голову в почтительном (впрочем, не особо низком) поклоне Посидею. Палак так спешил за долгожданными новостями, что даже не захватил шапку и не подпоясался, - только набросил поверх белой, с красным узором, льняной рубахи и мягких малиновых шаровар алый суконный кафтан, обшитый по краям бегущими друг за дружкой золотыми оленями и волками. Сзади за царём едва поспевал Симах.

  - Ну что, Главк наконец вернулся? - не стал терять время на приветствия Палак. - Симах сказал, он привёз Полимеда?

  - Не совсем так, государь. Полимед приехал один. Точнее, в сопровождении десятка охранников-сатавков, - ответил Посидей, глядя прямо в глаза Палаку. - Басилевс Перисад прислал его к тебе с поздравлениями и дарами. А Главк и сотня сайев задержаны в Пантикапее в обеспечение его безопасности.

  - Ах, вот оно что! - воскликнул Палак и, покосившись через плечо на навостривших уши стражей у дверей гинекея, добавил, понизив голос. - Ну, пойдём, расскажешь подробнее.