Савмак. Пенталогия (СИ)

  Пронзительно взвизгнув, пойманная девочка, упёршись ладошками в кожаные латы на его груди, сделала отчаянную попытку вырваться. По коридору дробно простучали башмачки её бросившихся наутёк подружек. Комната с Ламахом и пойманной им малышкой погрузилась с темноту.

  - Ай, пусти, дяденька, пусти! Я больше не буду! - испуганно умоляла с тотчас зазвеневшими в голосе слезами девочка, извиваясь в крепких объятиях Ламаха.

  - Ну нет, красавица! - сказал он. - Ты оживила меня своим поцелуем, и теперь я обязан на тебе жениться.

  - На мне ещё нельзя жениться! Я ещё маленькая! - возразила девочка, перестав вырываться.

  - Правда? И сколько же тебе лет? Я в темноте не вижу.

  - Восемь.

  - Ах восемь... Тогда тебе и правда ещё рановато целоваться с незнакомыми воинами. Как же ты тут оказалась?

  - Мы с сёстрами играли в игру.

  - Интересно. Какую?

  - Ну, мы сели в кружок и крутили волчок, - пояснила девочка, ласкаемая лёгкими поглаживаниями шершавой ламаховой ладони по ляжкам. - На кого волчок укажет, та должна прийти сюда и... и... поцеловать. И на этот раз волчок указал на меня.

  - Ах, вот как!.. А что, до этого меня и другие целовали?

  - Ну да! И Токона, и Сория, и Мелана! - охотно выдала сестёр девочка. - Отпусти меня, дяденька. Я больше не буду.

  - Нет, красавица, - возразил Ламах, продолжая ласкать малышку, - не отпущу, пока ты ещё раз меня не поцелуешь. Ведь из всех сестёр только твой поцелуй исцелил меня. Значит, сам Аполлон Врач выбрал тебя мне в жёны. Выходит, мне всё же придётся на тебе жениться. Как, кстати, тебя зовут?

  - Кулия.

  - А меня Ламах. Не бойся меня, детка, несмотря на мой страшный нос, я добрый.

  - А я и не боюсь! - девочка, похоже, окончательно успокоилась и воспринимала его невинные ласки не без удовольствия, раздумывая, должно быть, как обзавидуются бросившие её здесь сёстры, когда узнают, что этот могучий воин решил на ней жениться. - А ты не обманываешь меня? Ты такой большой - у тебя и правда нет жены?

  - Нет. Пока я был воином, заводить жену, детей было не с руки. Ведь воин каждый день может погибнуть.

  - А разве теперь ты не воин? - удивилась девочка. - На тебе военная форма и меч на поясе - я видела!

  - Ну-у, теперь я воин городской стражи, это другое...

  - А-а, так ты гинеконом, как мой папа! - обрадовано воскликнула Кулия.

  - Твой отец гинеконом? - удивился Ламах. - Уж не Болиск ли? - осенило его.

  - Нет, - засмеялась малышка, - мой папочка главный смотритель эргастула. Его зовут Олгасий.

  - Вот это фокус! - отпустив ноги девочки, Ламах скинул босые ноги с софы и сел, сжав ладонями всколыхнувшиеся резкой болью виски. - Как я здесь оказался?

  В этот момент чёрный полог сдвинулся к дверному косяку и в проёме высветился стройный женский силуэт. Мать, догадался Ламах, ослеплённый высоким, тонким, пульсирующим язычком светильника, который она держала в отставленной вправо руке. Кулия с проворством ласки нырнула за спину матери, воссоединившись с облепившими дверные косяки, с жадным любопытством глазея на гостя, сёстрами.

  - Хайре, гинекономарх! - сказала женщина, переступив порог. - Я - Исигона, жена начальника эргастула Олгасия. Рада приветствовать тебя в нашем доме.

  - Хайре, Исигона, - выдавил из себя через боль Ламах. - Рад знакомству.

  Сделав несколько шагов вглубь комнаты, Исигона поставила светильник на столик у стены напротив софы.

  - Тебя привели под утро товарищи, - сказала она с улыбкой, отвечая на прозвучавший перед её появлением вопрос.

  - Не привели, а принесли, - уточнила одна из старших девочек, как видно, самая смелая, вынудив остальных прыснуть в кулачки и ладошки озорным смехом.

  - Ты хотел войти в казарму, но стражи тебя не впустили, - продолжила объяснять ничего не помнившему гостю Исигона. - Что и не удивительно, ведь они тебя ещё не знают в лицо.

  - Крики и грохот стояли такие, что все собаки в городе проснулись! - прокомментировала всё та же смелая на язычок девушка, и её сёстры опять покатились со смеху.

  - Мелана, помолчи, - обернулась в её сторону Исигона, попытавшись сделать строгое лицо. - Мой муж вышел на шум и предложил соматофилакам занести тебя сюда, в гостевую комнату, - закончила она, вновь обратив лицо к гостю. - Прошу прощения, что мои проказницы тебя разбудили.

  - Нет-нет! Я сам проснулся, - прогудел, опуская ладони на колени Ламах (к счастью, его кинули на софу как был в одежде, стянув только заляпанные грязью скифики). - А который сейчас час?

  - Солнечное колесо как раз зацепилось за крышу Нового дворца, - постаравшись придать голосу как можно больше язвительности, поспешила уведомить проспавшего полдня вояку Мелана.

  - Ох, мне нужно идти! Благодарю за приют. А где мои...

  - Твои скифики под софой, - опередила ответом вопрос Исигона. - Там же и пояс с мечом.

  Осторожно нагнувшись, Ламах нашарил между широко расставленными ногами отмытые от грязи и почищенные скифики и пояс.

  - Только муж не велел тебя отпускать, - уведомила Исигона. - Я уже послала за ним, он сейчас придёт. Он хочет познакомиться с новым гинекономархом, угостив его хорошим домашним обедом и чашей доброго вина.