Сборник летописей. Том III

Тебризский казий мовляна Насир-ад-дин и казий Кемаль-ад-дин Мавсили, которых [Газан-хан] из пределов Аррана посылал с посольством в Миср, вернувшись оттуда, прибыли на служение вместе с мисрскими гонцами в Хиллу и передали ответ на посольство, который [им] сказали в ненадлежащем виде. Приехали также триста гонцов от Токтая. В воскресенье первого дня месяца джумада-л-ахыра,[681] который был началом турецкого года, устроили празднество. Гонцы из Мисра и от Токтая в этот день явились на поклон и преподнесли дары.[682] Токтаевым гонцам [Газан-хан] оказал много милостей, а мисрцев отослал в Тебриз и заключил в городе.

В понедельник 9[683] числа месяца джумада-л-ахыра [29 I 1303], намереваясь отправиться в Сирийский край, [Газан-хан] перешел мост в Хилле. 16 числа упомянутого месяца [5 II] он поклонился гробнице эмира правоверных Хусейна, ‛да будет над ним мир’, и повесил пышные занавеси, которые он приказал изготовить для этого места. Жившим при гробнице и присутствовавшим он роздал безмерную милостыню. Из сборов[684] от оросительного протока Газани,[685] который вывели в той округе и вода которого ныне течет к гробнице, он определил каждодневно по три тысячи манов хлеба проживавшим там сейидам. В этот же день приехал из Хорасана Ирмини-Бела и привез известие, что подходили три-четыре тысячи вражеских всадников, [но] славная рать ударила на них, всех перебила и изничтожила. Государю [эта весть] пришлась весьма по душе, и любовь [его] и сочувствие к брату приумножились.

В пятницу 4 числа месяца раджаба лета 702 [22 II] прибыл гонец и возвестил, что в начале месяца джумада-л-ахыра [сер. I] на зимовке в Арране скончался эмир Нурин-ага. От этого события государь ислама опечалился сердцем. Он шел берегом Ефрата и, когда прибыл в Хадису, то приказал большей части хатун и всем обозам,[686] чтобы, переправившись через реку Ефрат, они пошли в пределы Синджара и там расположились, а сам он с войском пошел в Ану. Булуган-хатун и некоторые другие хатуны налегке сопутствовали ему под видом прощальных проводов. В субботу 12 числа месяца раджаба [2 III] [Газан-хан] расположился в городе Ане.

Воистину на свете нет места прелестней. Город находится на острове посреди Ефрата. С двух сторон шириною в один фарсанг [разбили] сады и баштаны, полные деревьев, цветов и пахучих трав, так что солнце сквозь них не пробивается до земли, выстроили кушки и из обтесанного мрамора прекрасные здания, основания которых возвели со дна [Ефрата], и по сторонам их вывели окна на Ефрат и раеподобные сады. Услада и отрада этих баштанов и пальмовых рощ больше того, что умещается в описание. Благоустроение Ефратской округи, начиная от плотины [у селения] Фаллуджа, которое находится в пределах Анбара, и кончая Саруджем и Харраном на протяжении девяти-десяти фарсангов все в таком же виде, как упомянуто. На указанном выше расстоянии и в ширину более фарсанга по обеим сторонам Ефрата садовые насаждения столь густы, что тень от деревьев совсем не прерывается. Подряд [одна за другой] построили плотины, по обеим сторонам день и ночь водою приводятся в движение мельничные колеса, и тесно примыкают друг к другу кушки и здания.

Итак, на восьмой день Булуган-хатун, распростившись, переправилась через реку и направилась в Синджар, а державные знамена с победоносным войском устремились к Рахбе Сирийской.