Сборник работ. Девяностые

Никифор Жуков получил трехкомнатную квартиру и персональную пенсию, правда, небольшую, местного значения. Он с удовольствием выступал с воспоминаниями перед местными школьниками. И хоть награда оставалась все та же, единственная,— «Медаль за отвагу», он был доволен, кажется, сбылось наконец напутствие комиссара Костяхина о том, что Родина его не забудет.

Но в Коростене провозгласил себя героем полковник Алексей Андреевич Житник, бывший начальник штаба 143-й стрелковой дивизии. «Почетный гражданин Конотопа». Именно Житник, по его словам, разрабатывал и осуществлял операцию по освобождению Конотопа.

В один из приездов Житника в Конотоп ему рассказали о герое-солдате. Полковник отреагировал резко и нервно:

— Не знаю никакого Жукова.

Командир дивизии Заикин знает Жукова и хлопочет за него перед обкомом партии, а начальник штаба этой же дивизии — не хочет знать.

Тут были и ревность, и зависть пустого, бесславного человека.

В восьмидесятых годах журналистка В.Боровицкая исследовала фронтовой путь Житника.

В начале войны лейтенант Житник в учебном батальоне в глубоком тылу отличается «организацией блока питания и досрочным выполнением работы по устройству кухни, столовой». В сентябре 41-го представлен к внеочередному званию — капитана.

В конце декабря 41-го капитан Житник — при штабе 44-й армии. В середине мая он, уже майор, …бежит из Крыма. За самовольный выезд его снижают в должности и тут же награждают орденом Красного Знамени. Генерал-майор Дубинин, подписывая приказ о понижении, добавляет, что «т. Житника целесообразно направить на учебу в военную академию».

В начале 43-го подполковник Житник — в штабе 77-го стрелкового корпуса 60-й армии. Из его жалобы начальнику политуправления 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанту Галаджеву: «Мне выражено недоверие. Командир 77 с. к. генерал-майор Позняк предъявил мне серию невероятных обвинений (сожительство, ложь в докладах, критиканство, зазнайство и др.)… Я стал не успевать расписываться в очередных приказах с взысканиями».

Много мест службы сменил Алексей Андреевич Житник, прежде чем пути-дороги его и Никифора Жукова сошлись — в 143-й стрелковой дивизии. Полковник Житник — начальник штаба. Командир дивизии с первых дней недоволен им: не имеет военной практики, недобросовестный человек. Через несколько месяцев военный совет 60-й армии рекомендовал убрать Житника из дивизии. Просто так Житник уезжать не хочет и заявляет: «Я был представлен еще к ордену Ленина и к ордену Красного Знамени». Член военного совета армии генерал Королев эти наградные материалы разорвал в клочки на глазах у Житника.

Алексей Андреевич стремится попасть к генералу Батову, с которым знаком еще с начала тридцатых годов. Лишь в 1946-м, в Германии, он попадает наконец под командование Батова.

1946-й год, в Германии, на станции Шпротау, полковник Житник для себя лично загружает в поезд мебель, прочее имущество — 24 места. Кроме того, отправляет своим ходом грузовик с подобными же трофеями, сопровождающие документы подписаны «Генерал-майором Житником». Грузовик на границе был задержан прокуратурой. Конец? Трибунал? Выручает Батов: «Полковника Житника оставить в кадрах КА. Направить в Академию им. Ворошилова в первую очередь». Опять — на учебу? Лучшие военные академии страны, куда должны направляться перспективные офицерские кадры, служат и неким штрафбатом для элиты.

В декабре 1952 года командующий войсками Белорусского военного округа маршал С.Тимошенко дает убийственную характеристику Житнику: «Ведёт себя в должности начальника штаба дивизии, как будто только что взят со сцены опереточный артист. Очень легкомысленный и высокомерный. Наглый врун, доверять важные дела нельзя. Должности не соответствует».

Уволили из армии — за дискредитацию звания офицера.

Валентина Боровицкая, занимаясь историей Житника, в 1987 году повстречалась с ним, и он пригрозил журналистке:

— Я надеюсь, вы не посмеете встать у меня на дороге…

В.Боровицкая опубликовала в «Красной звезде» презрительные строки о штабном полковнике.

* * *

Не только банальная ревность и зависть к истинному герою двигали Житником. Была тут и угроза разоблачения. Командир взвода противотанковых ружей Никифор Жуков, конечно, был не в курсе штабных дел, но имена командира дивизии М.Заикина и начальника штаба Я.Цвинтарного были ему хорошо известны. Именно под руководством Цвинтарного, а не Житника и была разработана операция по освобождению Конотопа. Житник пришел в дивизию позже, лишь 30 октября 1943 года. Жуков — человек прямой, и кое-какие наводящие вопросы о действительной роли Житника в истории дивизии направил самому Житнику.

В ответ Алексей Андреевич, возглавлявший Совет ветеранов дивизии, объявил Никифора Жукова проходимцем и стал требовать от ветеранов отказаться от своих свидетельств по поводу Жукова. На одном из собраний Житник подошел к санинструктору И.Фесенко, который после последнего тяжелейшего ранения отвозил Никифора в медсанбат. «Откажись, этого не было!..» — потребовал Житник. «Пошел вон, негодяй!» — ответил Фесенко.