Сборник Забытой Фантастики №3

Затем Иванов спросил Бертона, вооружен ли он, и Бертон достал револьвер "Кольт". В задней части роскошно обставленной комнаты было большое эркерное окно, доходившее до пола и занавешенное тяжелыми плюшевыми шторами. Когда Иванов повернулся, чтобы положить деньги в сейф, занавески раздвинулись, и к ним шагнул человек с лицом землистого цвета и свирепыми, сверкающими волчьими глазами. В каждой руке он держал по револьверу, нацеленных на обоих мужчин. Когда Бертон потянулся за пистолетом, холодный, стальной голос крикнул по-английски: "Руки вверх, или ты труп". Затем, повернувшись к Иванову, он сказал по-русски, думая, что Бертон не понимает этого языка: "Этот человек, — указывая на Бертона, — вор и пришел чтобы украсть ваши деньги, отдайте их мне, и я позабочусь о них до завтра." Закончив говорить, он протянул Иванову одну из своих карточек. Затем, подобрав пистолет Бертона, он положил его в свой карман. Иванов поблагодарил его и заверил в своей благодарности за разоблачение, но сказал, что деньги он оставит у себя в сейфе до утра. С рычанием, похожим на волчье, этот злодей достал из кармана револьвер Бертона, увидев, что он заряжен, он направил его на Иванова, сказав по-английски, чтобы Бертон понял: "Я Дзержинский, который берет то, что хочет, и я не только собираюсь взять эти деньги, но я собираюсь повесить твоего друга за твое убийство."

— Сверкнула вспышка, и Иванов упал на пол. Бертон бросился к своему другу. Убийца подошел к окну и свистнул. Двум вошедшим офицерам Дзержинский сказал: "Арестуйте этого человека. Его помощник сбежал с деньгами. Возьми с собой его пистолет, я не успел спасти жизнь Иванова."

Затем Бартон заявил, что его отвезли в тюрьму и ему было отказано в предварительном свидании с кем-либо, пока он не заявил, что он американский гражданин.

— Я заверил его, что как можно скорее свяжусь с его друзьями в Южной Африке. Я также сообщил ему, что при тех условиях, которые существовали в России в то время, и при том мощном влиянии, которое было направлено против него, спасти его было бы почти невозможно, поскольку я не видел, как мы могли бы представить какие-либо доказательства, которые подтвердили бы историю в том виде, в каком он ее мне рассказал. Слово Дзержинского было законом, и он наверняка нашел бы какой-нибудь способ ускорить процесс, и обвинительный приговор был бы почти неизбежен.

— По возвращении в посольство я написал письмо генералу Кингсли.

— Представьте себе мое удивление три дня спустя, когда я услышал, что Бертон добровольно позволил использовать себя для переливания крови. Похоже, что после моего визита к Бертону один из тюремных врачей позвонил ему и сказал, что по какой-то неизвестной причине Дзержинский терял свои силы и жизненную силу, и этот врач сказал Дзержинскому, что он умрет, если ему не влить кровь из сильного и здоровый мужчина. Этот же врач предложил Бертону, что если он позволит использовать себя для переливания крови, ему будет предоставлена свобода и паспорт для возвращения обратно в Америку, но на следующий день нам сообщили, что Бертон, несмотря на его кажущееся хорошее здоровье, умер на операционном столе. Зная Дзержинского, мы не сделали никаких комментариев по поводу этого странного происшествия.

— В ту ночь из Южной Африки пришла телеграмма, в которой говорилось, что Бертон является американским гражданином и что за телеграммой следует письмо с объяснениями. Три дня спустя мы получили заказное письмо, в котором содержалась самая тревожная информация, касающаяся Бертона. Зная о доверии, оказанном Дзержинским доктору Левервичу, мы послали за доктором Левервичем и зачитали ему содержание этого письма, которое мы только что получили.

— Из письма следовало, что три года назад Бертон, выпускник инженерного колледжа Филадельфии, был нанят для оказания помощи в строительстве железной дороги, проходящей вглубь Южной Африки, и постепенно втерся в доверие к генералу Кингсли, пока не стал помощником главного инженера.

— Пять месяцев назад он взял свой штат инженеров и вьючный обоз и отправился в горы. Десять дней спустя он вернулся в Порт-Флэттери и заявил, что его укусила каджау, почти неизвестная змея, никогда не вырастающая более шести дюймов в длину и золотисто-медного цвета. Место обитания этой змеи абсолютно неизвестно, лишь в редких случаях ее находили под телом больного лихорадкой, который был мертв в течение некоторого времени. Бертон, переворачивая тело туземца, на которое он наткнулся во время строительства железной дороги, был укушен этой змеей, и он поспешил обратно в Порт-Флэттери за помощью.

— Туземцы сказали ему, что жертва этого яда не будет проявлять никаких признаков отравления до тех пор, пока не пройдет пять месяцев, а затем он умрет медленной, но ужасной смертью — пальцы на руках и ногах почернеют и отвалятся от тела. Туземец был убежден, что любому, кто заражен этим ядом, лучше всего броситься со скалы и тем самым положить конец своим страданиям и позволить своей душе избежать мучений.