Счастье подобно бабочке...(СИ)

- Да, земли некоего Бальтазара Зема, в прошлом известного воителя и друга деда нынешнего короля. Его старший сын, который хозяйствовал в поместье последние двадцать лет, недавно почил, все отписав младшему брату Грегору. Наследство Грегор получил большое, но сам он житель городской, да и в годах, наверное поэтому и объявил омегу своим приемным сыном и наследником поместья.

- Что? Оливьер объявлен сыном этого Грегора? - Ригель насторожился. - Это не очень хорошо, он может стать пешкой в чужой игре и пострадать. Кто там имеет власть, кроме хозяина, который ни черта не смыслит в управлении хозяйством? Про управляющего твои люди ничего не говорили?

- Какой-то Зинт, он там давно работает, и у него есть сын… Хозяин, а на что ты намекаешь? Что этот самый Зинт с сынком могут прибрать к рукам поместье Земов?

- Возможно, я излишне подозрителен, и вижу тени в полдень, Юл, - вздохнул Ригель, - однако, если речь заходит о богатстве, людям доверять нельзя. Возможно, управляющий надеялся на долю после смерти господина, а вот теперь явился его брат. Юл, где сейчас твои ребята? Надо послать кого-нибудь обратно, пускай попробуют устроиться в поместье на работу, ну или снова торговать, и последит за тем, что будет дальше. Мне важно больше разузнать про Зинта и про сына.

- Хозяин, ты меня за идиота держишь? - угрюмо фыркнул Юл. - Я раскусил тебя, ты слаб на передок к красавчику омеге, поэтому так дергаешься, чтобы с ним чего не приключилось! Все сделано уже, не сомневайся! Сейчас у них в Оклуши сезон сбора урожая, так нанимают на работу всех подряд, своих или чужих, неважно. Там двое наших, но их взяли грузить и возить зерно, так что они будут по большей части в поле, зато одному из них удалось пристроить в дом своего омегу. Полы там мыть, прислуживать, ну всякое такое. Парнишка пробивной, уверен, он сумеет разузнать немало.

- Юл, много чужих наемников в поместье? Я опасаюсь, что среди них люди Сина.

- Мой человек сказал, что сразу вычислить шпионов невозможно, но наши начеку и будут наблюдать. Ты лучше о себе побеспокойся, граф, не одобряю я твои безумства. Неуж тебе так дорог этот хлипкий маленький омежек, что ты готов ради него испортить свою нынешнюю жизнь? Женись и наслаждайся властью и деньгами! Если твой чопорный столичный женишок тебе не нравится, сделай ему большой живот и дуй в бордель, там выберешь любого! И этого… наследничка мог бы не отпускать, раз он тебе так нужен в койке. Ты же хозяином теперь заделался, что хочешь, то и делай!

- И ты туда же, моралист зануда, - буркнул Ригель. - Докладывай мне сразу обо всем, чего узнаешь из Оклуши. Я не хочу сегодня пить, можешь идти на все четыре.

- Может, и ты со мной? У Омана три новеньких милашки, он никому еще их не давал, наверно ждет тебя.

- Найдутся без меня желающие, - отказался Ригель. - Фирт Бузель, например. А у меня дела намечены. Дядюшка обещался доложить, как обстоят дела в поместьях.

Он вышел из своих апартаментов и направился в рабочий кабинет. Дверь в комнаты высокородного омеги оказалась приоткрытой, и Ригель, проходя, увидел Хьюго. Юноша сидел в кресле и увлеченно читал какую-то растрепанную толстую книгу. Его лицо, обращенное к дверям, было живым, улыбчивым и одухотворенным, таким он никогда еще не видел жениха. Во время их совместных выходов на люди Хьюго вел себя безупречно, не допуская никаких эмоций и лишних слов. Ригель держался с ним аналогично - цивильно, но безлико, а вот сейчас, видя на тонком аристократическом лице такую удивительную теплую улыбку, невольно задержался и посмотрел на своего нареченного как-то по-иному, словно впервые осознав, что он тоже живой человек, а не фарфоровая статуэтка.

“По сути он такое же несчастное создание, как и Оливьер, - подумал он, глядя на юного столичного аристократа. - Его не спрашивали о желаниях и чувствах, просто велели собираться в графство Рю, чтоб выйти замуж за чужого человека. Возможно, он кого-нибудь любил, о чем-то о своем мечтал, а оказался здесь, где не с кем душу отвести, поговорить, пожаловаться на судьбу, в конце концов. За две недели я, его жених, ни слова не сказал ему, кроме дежурных фраз, ни разу не спросил, чего он хочет, не болеет ли, а может, чем-то угнетен? Я думал только о себе, о том, что не хочу на нем жениться, но ведь он тоже человек, и у него есть тоже мысли и желания. Не думаю, что этот парень обо мне мечтает, однако же умеет сдерживать себя и не роптать”.

Наверно, Ригель долго на него смотрел, и Хью почувствовал его присутствие у двери. Он поднял голову, увидел нареченного и в тот же миг с лица слетела живость и улыбка, оно застыло, превратившись в восковую маску. Омега встал и поклонился, учтиво предложил войти.

- Вы что-нибудь желаете, господин Ривьер? Простите, я не сразу вас заметил.

- Хьюго, мы никогда с тобой не говорили по душам, - Ригель и сам не знал, зачем он это произнес, - и я совсем тебя не знаю.

- Все, что вам нужно знать, изложено в брачной записке, господин Ривьер, - тихо сказал омега. - Я молод и здоров, обучен стать хорошим мужем и отцом.