Счастливой тебе охоты (СИ)

– Я все еще слышу, как ты думаешь, – говорит Рамси, наверное, через четверть часа: после того, как он просрал отцовские часы в каком-то ебаном сугробе, ему стало крайне сложно следить за временем.

– Извини, – негромко говорит Джон.

– Блядь, да не извиняйся. Это тупо.

– Извини, – снова говорит Джон, и у него невольно срывается смешок. А после в горле становится очень горько. – Ты так и не рассказал мне о том, кто… или что, не знаю, нас преследовало, – он старается отвлечься от все равно лезущих в голову гложущих мыслей и переключиться на актуальную проблему. – Я все еще думаю об этом.

– Ты о твари? – Рамси с очередным скрипом переворачивается. – Ага, я его знаю. Дай-ка сигаретку.

Он с удовольствием прикуривает от зажигалки Джона и крепко затягивается, после неспешно выдыхая тяжелый серый дым, кажущийся белым в темноте.

– Это Вонючка, – говорит он, – один из моих объектов.

– Вонючка?

– Ага. Я как-то запрещал ему мыться, и уже через пару недель рядом с ним только ртом дышать и можно было, – Рамси склабится, глядя в темноту. – Но потом я потерял его, так вышло. Тогда, в лаборатории, после того, как Русе заразился, мне было не до объектов. А когда я уходил, то встретил только Арью, она даже не смогла выбраться, забилась поглубже на одном из складов, ну а я же не зверь, конечно, с собой ее прихватил. Кстати, извини за нее. Я понятия не имел, что твою сестру так же зовут, а там потом на проходной с этим твоим пи… Атласом так все завертелось, некогда было объяснять, – он исправляется нарочно слащаво и опять врет, но Джон только качает головой.

– Ничего. Продолжай.

– Так вот, я думаю, Вонючке удалось добраться до какой-нибудь армейской базы или даже сразу до островов… или он спрятался где-то в лаборатории, и военные нашли его, не знаю. Ты вообще раньше слышал об экспериментах на островах?

– Да, но не об этих… штуках.

– Я даже хотел туда перевестись, но это закрытый армейский проект, у них там все свои люди, и я забил. Мои девочки меня тоже устраивали, – хмыкает Рамси. – Но неважно. В общем, его возглавляет некий доктор Мокорро, он вообще черный, не местный даже рядом, но по какой-то, бля, причине им полностью подходит, – Джон морщится от откровенного расизма, но уже ничего по этому поводу не говорит.

– Да, о нем я слышал. Но он вроде занимался протезированием, я читал про ту потрясающую бионическую руку, это же его группа этим занималась?

– Ага. Не свезло только, что рука эта, самая первая, пошла кому-то из островных генералов, – несколько завистливо и едко говорит Рамси. – Ну, в общем, Мокорро после этого острова живо прибрали к рукам и включили в свою экспериментальную программу. А если ты историю в школе не прогуливал, то должен помнить, что острова, их культура, политическая система, основные направления в медицине – все это выросло из колоний для зараженных серой хворью. Ну и, типа, они теперь решили сделать это своей фишкой. Не саму серую хворь, ясное дело, а уже подвергнутые мутации микобактерии. Я слышал, Мокорро сначала планировал продолжать заниматься протезированием, делать и дальше бионические импланты, все дела, но позже на островах решили, что это нерентабельно, им вышло дешевле вложиться в работу инфектологов и заражать добровольцев, чем поставить на поток производство его имплантов. Так что Мокорро пришлось присоединиться к группе доктора Эйрона… Эйрона… не помню фамилию, да и срать. Короче, мораль в том, что на островах ни хрена не разбираются в узких специализациях.

– Ты действительно много знаешь об этом, – замечает Джон.

– Я делал образцы для островов, я же говорил, конечно, я прослушал тысячи инструктажей. А еще я умею анализировать и задавать правильные вопросы, но это к делу не относится. Короче, с Мокорро и его исследованиями крови у них там вышло, скажем так, “улучшить” серую хворь, и теперь кожа зараженных действительно крепче камня. По крайней мере, пули ее не берут, блядь. То есть, я уверен, можно убить каменного человека взрывом или чем-то таким, но взрывать нам все равно нечего. Так что если мы еще раз встретим ту тварь, лучше стрелять ей в лицо, оно еще не заражено. И с близкого расстояния, чтобы пробить щиток. Если будет такая возможность, – Рамси все еще немного злится от того, что упустил тогда момент и дал твари закрыться, но сразу легко берет себя в руки, отвлеченно продолжая. – А в остальном болезнь все еще постепенно влияет на мозг, разрушает внутренние органы и все такое, но, я так понял, всем плевать. Этих смертников на несколько Зим еще хватит, а там придут другие. Я слышал, правда, что на островах занимаются только лучшими, но, видимо, у них случился какой-то дефицит лучших перед Зимой, раз они взяли Вонючку, – последнее он говорит с досадой, выпуская белесую струйку дыма.

– А я еще жаловался на ваши эксперименты над людьми, – Джон сухо усмехается, опуская глаза и разглядывая грязный матрас.