Счастливые дни в Шотландии

Озираясь, Мэдисон двинулась вперед по тоннелю. Кит был вынужден признать, что здесь все не так привлекательно, как он ожидал. Грязный гравий под ногами, полукруглые стены смыкались над головой слишком низко и были выложены прямоугольными белыми плитами. Тусклые лампочки плохо освещали пространство. Место показалось ему идеальным для завязки криминального детектива, конечно, если не упоминать о камерах видеонаблюдения и других посетителях. Кит отступил в сторону, чтобы дать пройти семье с детьми, которые то и дело вскрикивали, восторгаясь, как гулко разносится эхо.

– Похоже на заброшенное метро. Если бы я не знала, никогда бы не догадалась, что над нами река.

– Наши предки допустили промашку, надо было сделать стеклянный потолок, и сейчас мы любовались бы темными водами Темзы, а иногда тележками из супермаркета или утопленниками.

– Как мило. Жаль, что у нас нет такой возможности.

– Правда? Хочу вас предупредить, что мы не выйдем на поверхность в конце тоннеля, смотреть там не на что, а я хотел бы посетить «Катти Сарк».

– И мы пойдет обратно? Тогда в опере вам придется угостить меня еще и мороженым.

Мэдисон явно немного успокоилась и уже не казалась такой напряженной.

– Видите что-нибудь? – Они прошли уже около пятисот ярдов, и он сам не заметил ничего интересного, что могло бы стать разгадкой для задачи.

– Ничего. Возможно, что-то найдется в конце? – Голос Мэдисон немного дрожал.

Лампы внезапно замигали, и глаза ее расширились. Кит подумал, что, возможно, им все же стоит выйти на улицу в конце тоннеля и не возвращаться обратно, раз проход под рекой для Мэдисон так мучителен.

– Может быть, найдем…

Он не успел закончить мысль, как лампочки, вспыхнув еще раз, потухли. Кит растерянно покрутил головой, вокруг образовалась кромешная тьма.

– Какого черта! – тихо выругался он. – Мэдисон, где вы? Все в порядке?

Она не ответила, но он услышал ее сбивчивое дыхание, учащающееся с каждой секундой.

– Мэдисон.

Кит раскинул руки, безуспешно пытаясь дотянуться до девушки.

– Мэдисон, не волнуйтесь. Я сейчас достану телефон и включу свет. Вы слышите? Не надо нервничать, девочка моя. – Ласковые слова сами собой слетели с языка, напоминая о доме и прошлой жизни. – Дышите глубже, Мэдисон.

Кит говорил тихо, но уверенно, спешно ощупывая карманы, и вздохнул с облегчением, найдя телефон. Трижды выругавшись, он наконец снял блокировку экрана и теперь мог включить фонарик. Темноту пронзил бледный луч света, Кит крутился, освещая пространство вокруг, пока не увидел Мэдисон.

Глаза ее стали огромными, в них было столько ужаса, словно она попала в ад. Он взял ее за руку, поразившись тому, что она холодна как лед. Кит скинул куртку и набросил на плечи Мэдисон, плотно запахнув на груди, а затем принялся растирать ее руки и плечи, чтобы помочь хоть немного согреться. Мэдисон дрожала, зубы стучали, но ее дыхание постепенно стало восстанавливаться, когда Кит обнял ее и прижал к себе. Они оба вздрогнули, когда, несколько раз мигнув, ярко вспыхнул свет. Подняв голову, Мэдисон несколько мгновений, как завороженная, не сводила взгляда с ламп, а потом разрыдалась. Кит смотрел, как содрогается ее тело, как текут по лицу слезы, и не представлял, что ему делать.

– Ну-ну, успокойтесь, все хорошо. – Он принялся гладить Мэдисон по спине. Кит ощущал аромат, исходящий от ее волос, и он напомнил ему запахи весны. Казалось вполне естественным, что он обнимает ее, а ее грудь прижимается к его телу. Да, ее грудь была очень соблазнительной.

У нее тонкая талия и длинные ноги, любой мужчина был бы счастлив позволить ей закинуть их ему на спину…

Кит с трудом сглотнул и замер, направив все силы на то, чтобы прогнать неуместные фантазии. Не стоит забывать, что она влюблена, у нее есть мужчина, с которым, по ее словам, она хотела бы «сидеть, обнявшись, на садовых качелях».

Мэдисон была красивой, яркой и невероятно привлекательной. Такие заслуживают быть возведенными на пьедестал для поклонения.

Будь она свободна, она все равно не для него, такая женщина не захочет быть рядом с ним. Его удел – простушка с невыразительной внешностью, которая будет не очень его раздражать. А еще лучше жить одному, одиночество – то, что ему осталось.

Через несколько минут, за которые Кит пересчитал все плитки на отрезке стены за ее плечом, рыдания наконец стихли, дыхание Мэдисон стало ровным и почти неслышным, а слезы на щеках высохли.

– Простите, – сказала она, делая шаг назад, а Киту захотелось опять притянуть ее к себе, прижать к груди и погладить. Взгляд упал на ее губы и припухшие от слез глаза.

– Все в порядке, – кивнул он, также отступая. – Пойдемте.

– Я… я… плохо переношу темноту.

– Не нужно ничего объяснять. – Голос его звучал хрипло. – Вы можете идти? Думаю, нам обоим не помешает сейчас выпить.

Мэдисон вертела бокал с бренди, заказанный по настоянию Кита.

– Поверьте, я действительно…

– Я вам сочувствую, – перебил он. – И понимаю. Вам совсем не за что извиняться.