Сделка

– Да?

– Завтра суд, герр Бёргер. Зайдите в здание прокуратуры, надо кое-что прояснить.

– Если вы рассчитываете на смену показаний, то я их не поменяю.

– Герр Бёргер, я прошу вас сейчас же прийти ко мне. Я понимаю, что вы заняты, но это очень важно. По крайней мере, не по телефону.

Артур положил трубку и вышел на улицу. Рейнер позвонил в психиатрическую больницу: брата так и не нашли. Затем в обычную, где лежала мать: состояние стабилизировалось, завтра же её выпишут. Единственное – крайне тяжёлое эмоциональное состояние, порекомендовали обратиться в психологический центр. Рейнер с облегчением повесил трубку.

***

Франк встретил Артура прямо у входа и пригласил в свой кабинет – полутёмное помещение на самом последнем этаже, очень большое и скупое на мебель: книжный шкаф, ящики с документами, дубовый стол и два кресла. Они в молчании уселись. Прокурор Франк оставался спокоен, но глаза его сияли, уголки губ всё время поднимались вверх, как бы он ни старался прикрыть рот рукой. Артур напрягся, ожидая чего угодно – даже многочасовой допрос.

Но Франк сказал:

– Во-первых, герр Бёргер, я прошу прощения за вчерашнее… равнодушие. Я жестоко поступил с вами, зная, что у вас такое горе. Приношу свои соболезнования.

Артур кивнул, но не ответил.

– Во-вторых, насколько я знаю со слов вашего знакомого, ваш брат состоял в интимных отношениях с Лили Элизабет Вайс, женой Гомерика Вайса.

Он поднял голову.

– Да.

– Почему же вы раньше не сообщили?

– Потому что эти отношения и нападение на вас не имели ничего общего. Что с этого изменилось, если бы я рассказал об этом?

Франк вздохнул и побарабанил пальцами по столу.

– Вы малословны и недоверчивы, в вас говорят признаки паранойи – это в отношении с полицией не сыграет вам на пользу. Ладно, забудем. – Он откашлялся. – Так, к чему я всё это… А, вот: фрау Вайс вчера дала показания относительно того, что её муж связан с Вишнёвским. Тот из-за родственных связей покрывал его и подпольный бизнес, о котором, кстати, она знала. Дабы избежать реального срока и получить условный, она рассказала кое-какие вещи, а потом позвонил один человек, до которого мы дойдём; он рассказал всё. Абсолютно всё. И о вас, герр Бёргер, тоже.

Артур почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Франк буквально впился в него взглядом, наблюдая за его реакцией. Тот старался не выдавать себя и как можно спокойнее, даже с лёгкой усмешкой, сказал:

– Что именно?

– Вы сами знаете. Я знаю, что вам угрожали, вас собирались посадить. А взамен дали денег. Я знаю о вас всё, в том числе и о связи с Вензелем Фишером, который, к слову, сквозь воду канул.

– Ничего не было, доктор Франк.

– Да неужели?

Прокурор встал и стал расхаживаться вдоль окна.

– Ничего не было? Или скажете сейчас, что он вас принуждал? Нет? У меня есть свидетели, герр Бёргер – это его соседки. И как раз вы к нему направлялись, когда меня застали в полубессознательном состоянии.

Артур чувствовал, как кровь отходит от лица. Он спрятал под разорванное пальто дрожащие пальцы. Этот жест Франк заметил, подошёл к нему и положил руку на плечо. Он понизил голос:

– Тем не менее, если бы не вы… Вы спасли мне жизнь, герр Бёргер. Да, это ваш долг как медицинского сотрудника, как гражданина, но всё-таки я вам от всей души благодарен. Вайс был пьян, но он спланировал это убийство, поджидал меня в позднее время, когда я возвращался с бара (чтобы потом свалить всё на моё невменяемое состояние), уволок за угол, чтобы никто не видел… А тут вы. Артур, вы спасли меня. И я помогу вам.

Тот не поднимал на него взгляда и внимательно слушал. Франк уселся в кресло.

– Те доказательства, что вы приходили к герру Фишеру не чаи распивать или в карты играть – они не такие убедительные, как вы думаете. Те, кто вас видел, – две одинокие старушки, которым уже под восемьдесят: одна наполовину слепая, другая с болезнью Альцгеймера. Других доказательств у меня не было… Я всё узнал это от самого Фишера.

Артур поднял на него голову. Он услышал треск: в руках оказался кусок неплотной ткани от рукава.

Франк кивнул.