Седьмая центурия. Часть первая (СИ)

Кларисса Гузеевна с Мимозой Сябитовной решили, что чужое пение им примерещилось. И пошли они, ветром гонимые, напевая дальше:

И в хату войдя, он увидел,

Чего никогда не вида-а-ал...

Тем временем, над Путтипутом склонилась атаманша клошаров, та, что, с фингалами - бордовым и индиго. В руках её была пара пузырей какого-то бухла. Она громко икнула и кивнула на освободившуюся постель из картонной тары:

- Baisodrome dеjа libre! (Траходром освободился!) Veut tu faire crac-crac? (Трахнемся?)

Путтипут ответил строго:

- Моя сова - твою сову - не понимай!

Клошарка показала на пальцах, чего куда хочет, пояснив:

- Je veu soulager ma boоte а cramouille! (Невтерпёж разрядить манду!)

Путтипут отрицательно мотнул головой и только открыл рот заявить: "Я прибыл в Париж с важной миссией", как клошарка, опередив, принялась силой вливать бухло ему в рот, приговаривая:

- Dieu a crее la bibine pour que les dames moches baisent quand meme (Бог создал хмельницкого, чтоб и страшных тёток тоже, хоть иногда, ебли).

- NEIN!! - закричал Путтипут, стараясь увернуться от потока неведомой спиртосодержащей дряни.

Клошарка не сильно, видать, расстроилась, потому что, дзынькнув бутылками, она опять икнула и спросила, кивая под правый бок Путтипута:

- Et ta fatma va camphrer? (А баба твоя бухать будет?)

Он глянул и с изумлением обнаружил рядом с собой на картонных коробках, прекрасную астрологиню из шоу "Давай-ка, женимся". Она лежала топлесс, и в тех самых леопардовых трусиках-бикини, будто только сошла со старенькой фотки, которую давеча в Льмерке демонстрировал начальник переименованного КГБ.

"Эротический сон! - усмехнулся Путтипут. - К чему это мне снится?!"

Стало вдруг так хорошо, что захотелось петь. И Путтипут запел арию тракториста Вани Курского из "Трактористов":

Здра-вствуй, ми-ла-я мо-я!

Я те-бя за-ждал-СЯ.

Ты при-шла, ме-ня на-шла,

А я и рас-те-рял-СЯ.

Чело Прекрасной Астрологини было строго и напоминало о том, что она - связной переименованного КГБ - прибыла в Париж не шуры-муры крутить, а выполнять спецзадание. Поэтому Путтипут был вынужден, соблюдая кэгэбэшные формальности, спросить у связной пароль:

- Пароль?

- Пажи не вызваны, борзые не готовы, - чётко рапортовала агент "Куколка". И, как положено шпионам, потребовала: - Отзыв?

"Отзыв... отзыв... чёртов отзыв!..."

Её острые соски на неприкрытых персях мешали ему сосредоточиться, и грёбаный отзыв напрочь забылся. Ещё миг, и он был готов сознаться, что и у старухи бывает прореха.

Агент "Куколка" сама пришла на помощь, начав шёпотом подсказывать по слогам:

- Нет све-та...

Он всё равно не помнил, что там дальше.

- Весь Па-ри-иж, ка-а-ак... - продолжала она.

- ...у негра в ж... - подхватил Путтипут.

Уловив ход его мысли, агент "Куколка" отрицательно замотала головой.

"Запамятовал, - прокряхтел про себя Путтипут. - Старость, однако, не радость!"

Агент "Куколка" сняла с него очки с синими стёклами, и погладила по накладной шпионской бороде.

- Вы, Вадим Вадимыч, всё в трудах, аки пчела. А пора б отдыхать - рыбачить, внуков нянчить... да, нет-нет, и о душе подумать!

В том месте, где у Путтипута могла бы находиться душа, шевельнулся червь сомнения: снится ли ему полуголая красавица со столь дерзкими речами? Или, может...

Он отшатнулся:

- ДА ТЫ... ВЕДЬМА?!

- Нет-нет! - томно прошептала Прекрасная Астрологиня. - Я мадам Нотрдам, новая инкарнация Нострадамуса. На этот раз, Господь создал меня такою!

И бывший Нострадамус гордо указал место, где ему сейчас пришёлся бы впору лифчик, явно не первого и даже не второго размера.

"Ты так загадочна! Так вожделенна!"

Не в силах оторвать глаз от места, где младые перси трепетали, Путтипут сложил губы уточкой для поцелуя. Бывший Нострадамус истолковал это, как знак недоверия, и продекламировал:

Посла, отправленного на двухрядных галерах,

На полпути остановят незнакомцы...

Путтипут стал соображать: "Галеры"..."Кого под "соколом", а кого - под "ужом" тут подразумевать? Кто галерный раб - понятно, но, кто эти "незнакомцы"?!"

От Сены подул холодный ветерок.

- Мистраль, собака! - буркнул Путтипут.

- Нет, мистраль дует в Провансе, - заметила Новая инкарнация Нострадамуса, для согрева массируя пальцами свои перси. И продолжила декламировать катрены:

Четыре трёхрядных галеры приплывут ему на помощь.

Цепи с канатами в Чёрном море уже сплетены.

- Центурия вторая, катрен двадцать первый, - уточнила она и, наклонясь к уху Путтипута, стала пророчествовать дальше:

Лондон потребует крови праведника,

Шестеро сожжены молниями двадцати трёх...

Центурия вторая, катрен пятьдесят первый.

"Кто "праведник" - понятно, - смекнул Путтипут, - "Молнии двадцати трёх" - ракеты НАТО. А "шестеро", кто?!"

Астрологиня-Нострадамус продолжила:

Орёл, нашитый на знамёнах,

Повержен будет стаей хищных птиц...

- А это, - решил проверить Путтипут, - какая центурия?

- Тоже вторая, - ответила красавица, - катрен сорок четыре. Хочешь, дальше:

Такой жар солнца будет над пучиной,

Что рыбы сварятся наполовину в Чёрном море...

Центурия вторая, катрен третий...