Седьмая центурия. Часть первая (СИ)

- Ты мороженое возьми, а я выпивку соображу. Чё лучше - "Алжирского", "Арбатского", или наливки "Клубничной"?

Гришины родители в компаниях по праздникам пили обычно армянский коньяк. И он решил, что для сегодняшнего события напиток нужен особенный. Он угостит друзей чем-то отменным.

- Нет, выпивка за мной.

В соседнем с Гришей доме жили братья Руфат и Мусат. В эпоху тотального дефицита Руфат стал уважаемым гуманоидом, после того, как устроился в бар гостиницы "Националь", где водился заветный "дефицит", называемый ещё "дефсит". А его брат Мусат толкал дефсит по сходной цене по своим каналам. Как способный студент, Гриша получал повышенную стипендию, поэтому мог этот дефсит купить.

До того дня Гриша воспользовался услугами братьев всего пару раз - год назад купил три диска - "Led Zeppelin", "Deep purple" и "Iron maiden", и два месяца назад - кожаный клифт - явно великоватый и явно перекрашенный - но надо же было в эпоху тотального "дефсита" в чём-то ходить в институт.

Сойдя с трамвая, компания ненадолго разделилась. Гриша задержался у телефонного автомата на остановке, бросил двухкопеечную монетку и набрал семизначный номер - один из десятков, записанных "на корочку" в голове. Мусат ответил:

- Замётано, старичок. Через десять минут у мемориальной доски.

Во дворе, позади магазина "Чай-Кофе", на торце крыльца с лестницей, ведущей в подвал, красовалась уже лет семь, в упор не замечаемая дворниками огромная надпись мелом "МУСАТ, МУСАТ, НЕ ПЕЙ МУСКАТ". Давным-давно её старательно начертала милая пышноволосая девочка, с конопушками на носу - соседка, в которую Гриша был влюблён с четвёртого по пятый класс. Под этой-то "мемориальной доской" Мусат и раскрыл сейчас свой кейс-дипломат с плодами загнивающего капитализма - двумя бутылками французского коньяка - "Napoleon" и "Hennessy XO".

- Без балды, старичок, отвечаю: коньяк - классный! У "Наполеона" вкус - бомба! А у "Хэннесси", - Мусат звякнул ногтём по бутылке фигурной формы с изображением виноградной лозы, - гамма ароматов ваще редчайшая! Тут купаж ста разных коньячных спиртов! Прикидываешь, старичок?! Мне Руфат сказал, а он точно знает! И всего-то - червонец. Какой на тебя смотрит? Выбирай!

Сделка происходила в те удивительные и уже совсем далёкие времена, когда поддельных продуктов - кроме государственной варёной колбасы - не существовало физически.

Рассчитавшись с Мусатом, Гриша забежал в магазин, тут же за углом, и купил плитку горького шоколада "Гвардейский".

Когда он принёс и поставил фигуристый сосуд на стол, девочки колдовали над кастрюлей с кошерной курицей. Первой особенную бутылку заметила Катя:

- О! Дамский силуэт - шея, покатые плечи, крутые бока!

- Намёк на талию вижу, - развеселился Бобрик, - а попа, где?!

- На неё тоже только намёк, - Катя смешно сжала зубки и щёлкнула Бобрика пальцем по носу.

- А на родине коньяка говорят не "Хэннесси", а "Эннесси", - сообщила Софи, успевшая уже побывать в Париже.

- И сигареты "Dunhill" французы называют "Дюниль", - заметила Катя.

Тут все от души поржали над гламурненькими французиками, которые брутальное "Данхилл" нормально выговорить, при всём желании, не могут.

- Да ладно, вы, катить бочку на французов! - решил защитить всю несчастную нацию Бобрик. - Есть у них нормальные слова: пижон, шваль, сортир!

Катя смешно закатила глаза и постучала пальцем по виску. Софи взяла маленькую дольку шоколада и, с улыбкой, тоже заступилась за французов:

- Правда, у них есть и хорошие слова: "шоколатье", "сомелье"...

Бобрик спросил Гришу:

- Лимон у тя есть?

- Ты чё, ваще?! - округлила на него глаза Катя. - Коньяк лимоном закусывать?! Дурной тон! Фи! Один болван "традицию" родил, и пятое поколение болванов за ним повторяет!

Бобрик на Катю почти никогда не обижался, потому что после десяти лет за соседними партами, умноженных на шуры-муры в 9-м-10-м классах - она была ему роднее сестры. Он деловито потёр ладони, удалил с горлышка бутылки фольгу, выкрутил пробку, сам себе бодро скомандовал: "На-ли-ВАЙ!", и принялся наполнять бокалы.

- До четверти, - показала пальчиком Софи.

Когда Бобрик поставил бутылку на стол, Софи осторожно взяла хрустальный тюльпан, приподняла, рассматривая цвет напитка, наклонила бокал, затем вернула в прежнее положение. И показала Грише:

- Видишь янтарные слёзки? Чем дольше стекают, тем коньяк старше.

Гриша вспомнил, как однажды отец, наливая коньяк, заметил, что не стоит торопиться пить сразу, поскольку напиток этот любит "надышаться" воздухом. И важно чуть согреть бокал в ладонях, и даже, возможно, мистически ощутить ответное тепло. Тогда и пора коснуться его губами.

- Давно не виделись. За встречу! УРА!

Чокнулись, выпили. И Катя, с улыбкой, добавила мистики:

- А я сейчас слышала, как дух из бутылки сказал нам "Bonjour!"

- Слуховые галлюцинации? - усмехнулся Бобрик. - Чё-то рано у тя начались...

И схлопотал от Кати щелчок по носу.

- Кончай драться! - отмахнулся он. И усмехнулся: - По делу бы лучше джинн сказал. Например, где зарыт клад...

- Джинны сидят в пустых бутылках! - возразила Катя. - А в полной - дух коньяка!