Седьмой этаж

каким-то непостижимым образом отражается всё огромное небо разом,

вместе со всей своей бездонностью. Её почему-то страшно смутило это

открытие, и она тут же отвела взгляд в сторону, надеясь, что он не

заметил её смущения.

— Хорошо. Когда ты будешь свободна? — спросил он без тени

раздражения, очевидно, решив сменить тактику, и улыбнулся ей.

— А что? — она улыбнулась ему в ответ.

— Хочу пригласить тебя куда-нибудь.

Она выдержала паузу, улыбаясь с определённой долей кокетства, и

сказала:

— Ну, если подумать, то сегодня вечером я не настолько занята, чтоб у

меня не было времени куда-нибудь сходить. Ненадолго.

— Ненадолго, — согласился он. — Тогда я зайду за тобой в шесть.

Ладно?

— Нет, в полседьмого, — безапелляционно заявила она, отвоёвывая себе

право на то, чтоб диктовать ему условия, даже сдав свои позиции.

— Хорошо, в полседьмого.

Так начался их роман. На первом свидании он сумел добиться от неё

поцелуя на прощанье, полагая, что с этой непростой задачей он

справился лишь благодаря своей настойчивости, и даже не подозревая о

том, что этот поцелуй был спланирован ею ещё тогда, когда они только

договорились о встрече.

Временами их отношения были безоблачными и почти идиллическими,

временами они ссорились чуть не до драки, когда находила коса на

камень, но эти ссоры неизменно заканчивались очередной идиллией.

Они строили планы. Разница в возрасте, хоть и совсем незначительная,

создавала в их случае определённые сложности. Для того, чтоб

продолжить образование, необходимо было уехать из их маленького

городка, а сделать это одновременно они никак не могли. Перспектива

отношений на расстоянии сильно пугала Лин, но когда он предложил

отложить своё поступление на год, чтоб дождаться, пока она окончит

школу, она, хоть и не без внутренней борьбы с собой, всё же отказалась

от этого предложения. Во-первых, она опасалась, что его шансы на

поступление в следующем году будут меньше, во-вторых, точно знала,

что в этом случае будет неизбежен конфликт с его родителями, а его

мать и так почему-то не особо жаловала Лин. Они решили, что оба

поступят в университет, он раньше, она позже, и смогут со временем

учиться вместе, пережив один год вдали друг от друга.

Сложности начались с самого начала. В университет он не прошёл по

конкурсу, и его родители настояли, чтоб он поступил в институт,

который находился в городе, где жили их родственники. Лин была в

ужасе, потому что в этом городе не было вуза с факультетом биологии, о

котором она мечтала. Никита уговорил её не паниковать раньше

времени, пообещав сделать всё возможное для того, чтоб через год

перевестись в университет, в который должна была поступить она. Ей

ничего не оставалось, как положится на волю судьбы.

Потянулся бесконечный год с ежедневными телефонными разговорами,

тоскливыми часами одиночества, дурными мыслями, страхами и

волнениями, его редкими приездами на выходные, сумасшедше-

счастливыми, но такими короткими праздниками и каникулами.

В конце концов, последний школьный год остался позади, она была

зачислена на первый курс университета. И опять их планам не суждено

было осуществиться. У неё случилась истерика, когда он сообщил ей,

что с его переводом ничего не выйдет. Она рвала и метала, упрекала его

в том, что ему, по-видимому, не так уж плохо живётся в разлуке. Он был

на редкость терпелив, уговаривал и убеждал её в том, что это в любом

случае временно, обещал как можно чаще находить возможность

видеться и клялся в вечной любви. Ей ничего не оставалось, как

смириться с обстоятельствами. Они часто созванивались, но со

встречами по-прежнему была напряжёнка. Вот и на этот раз они убивали

двух зайцев сразу, используя единственный выходной для того, чтоб

увидеться самим и повидаться с родителями. Впереди опять несколько

часов в дороге, чтоб завтра снова приступить к занятиям. Часто так не

наездишься, а каникулы, к сожалению, ещё не скоро.

***

Он обнял её и чмокнул в щёку.

— Привет, Лин. Ну… как ты?

— Да так. Плохо без тебя, — пробормотала она ему в плечо.

Он какое-то время молча держал её в осторожных объятьях, потом,

спохватившись, отпустил. Выдвинул стул, приглашая присесть за столик.

Она скинула куртку, села и улыбнулась ему, чуть-чуть смущаясь.

Они месяц не виделись, и он казался ей каким-то незнакомым. Он

словно ощутимо повзрослел за это время и держался как-то напряжённо.

Она тоже странно себя чувствовала, почему-то не находя слов для

разговора. По телефону они находили, о чём поговорить, а сейчас все

слова вдруг куда-то улетучились из головы. И опять возникло смутное

беспокойство в душе.

— Хочу мороженого, — заявила она, задорно улыбнувшись и разрядив

обстановку.

— Без проблем. Сейчас будет, — поддержал он её бодрый тон.

Они посидели в кафе, болтая на отвлечённые темы, потом бродили по

дорожкам парка, держась за руки и продолжая о чём-то говорить. Она

всё ждала, когда он, наконец, поцелует её. По-настоящему поцелует —

поцелуй в щёчку при встрече не в счёт. Они не виделись целый месяц.

Неужели ему достаточно просто разговоров?

Он сжимал её ладонь и с энтузиазмом рассказывал о своей студенческой

жизни, но в её душе неумолимо росло беспокойство.