Сефевиды. Иранская шахская династия

Шах стремился вернуть свое, а намерения захватывать чужое у него не было, так что на этом дело можно было бы считать законченным, но могольский шах Джахан I до 1653 года пытался отбить Кандагар и отказался от этой мечты только тогда, когда осознал ее несбыточность. Иногда Аббасу II пытаются поставить в вину то, что он не пошел дальше Кандагара, но по этому поводу можно сказать только одно: большие куски мяса застревают в горле. Шах действовал в пределах своих возможностей и не гнался за несбыточным. По той же причине он старался сохранять мир с османами, несмотря на то что напряженная обстановка в приграничье давала множество поводов для развязывания новой войны. Но стоит ли начинать большую войну по пустякам, вроде взаимного непонимания между двумя приграничными беками или набега разбойников с той стороны на мирное селение? К счастью, такого же мнения придерживался и османский двор, у которого хватало своих проблем. Да и примерное равновесие сил не давало ни одной из сторон возможности надеяться на скорую победу.

Что же касается Кахетии, территория которой в то время была разделена между карабахским и нахичеванским беклярбеками, то там в 1659 году вспыхнуло восстание, вызванное массовым заселением этого региона кызылбашскими племенами. Восставшим удалось захватить крепости Бахтриони и Алаверди, но войско, которое привел шах Аббас, быстро восстановило порядок, правда, от идеи заселения Кахетии кызылбашами шаху пришлось отказаться.

После смерти Халифы Султана шах Аббас назначил великим визирем тебризского армянина Мухаммед-бека, который, начав с начальника армянского квартала Исфахана, дорос до должностей назира и-буютат и правителя Кохгилуйе[165]. Мухаммед-бека шаху порекомендовал другой армянин – курчибаши Аллахверди-хан[166].

Главной задачей Мухаммед-бека стало выправление финансового положения империи, осложненного войной за возвращение Кандагара и спадом производства шелка, составлявшего весомую статью доходов государства (недаром же на него была установлена шахская монополия!). Но Мухаммед-бек разбирался в финансах столько же, сколько сапожник в ювелирном ремесле. Он всячески старался угодить шаху, переводя в его собственность новые диванные[167] земли, но по части наполнения казны ничего полезного предложить не мог и в 1661 году был смещен шахом со своего поста и отправлен в ссылку в Кум. Ссылка в благословенный город, уступающий в своей славе лишь Мешхеду[168], свидетельствует о том, что шах Аббас не испытывал к Мухаммед-беку сильной неприязни. Как говорят в подобных случаях иранцы: «Человек он приятный, но взялся за непосильное дело». Тем не менее визирство Мухаммед-бека нанесло Сефевидскому государству большой ущерб – у него была возможность исправить положение, но он ею не воспользовался, и дальше дела государства шли все хуже и хуже.

Визирство Мухаммед-бека является типичным примером того, что полумерами невозможно выправить искривленное, а верноподданность не может стать заменой мудрости. Увеличение площади шахских владений не способствовало наполнению казны, фактически при этом деньги попросту перекладывались из одного кошеля в другой. Ликвидация отдельных должностей, пусть даже и высокооплачиваемых, не могла оздоровить финансовую систему, хромавшую на обе ноги, и то же самое можно сказать о продаже конфискованной собственности, которую мало кто решался покупать, опасаясь, что неприятности могут быть и у новых владельцев. Шах ожидал от Мухаммед-бека каких-то кардинальных перемен и судьбоносных решений, но тот так и не смог предложить ничего кардинального и судьбоносного. Но худшим из качеств Мухаммед-бека оказался его авантюризм: то он с помощью мошенника-француза пытался отыскать залежи рубинов, изумрудов и алмазов в окрестностях Исфахана, то пытался организовать добычу угля там, где его отродясь не было. Ну и, конечно же, подобно всем посредственностям, Мухаммед-бек всячески пытался обезопасить свои тылы, расставляя на важные должности родственников и друзей… К слову, есть сведения, что истинной причиной смещения Мухаммед-бека стала не его некомпетентность, а порча отношений с Аллахверди-ханом, имевшим большое влияние на шаха Аббаса, – кто тебя вознес, тот тебя и низвергнет.

Давайте будем честными и, если станем приписывать успехи первой половины правления шаха Аббаса Второго великому визирю Халифе Султану, то и в неудачах второй половины правления нужно будет винить не шаха, а неумного Мухаммед-бека… Но тогда сам собой напрашивается вопрос – а что делал шах Аббас? Передоверил все дела визирям и пил вино, склонность к которому он унаследовал от отца? Это сказано к тому, чтобы было ясно, почему оценки Аббаса II у разных историков столь противоречивы.

На смену Мухаммед-беку пришел Мирза Мухаммед Махди Караки, происходивший из знатного духовенства (отец его был садром). О Мирзе Мухаммеде нельзя сказать ничего определенного, кроме того, что он продолжал оставаться у власти и при сыне Аббаса II шахе Сулеймане I.