Сефира и другие предательства

Библиотека потеряла очертания во второй раз, и когда они вернулись, то сделались менее отчетливыми. Коулману подумалось, что крови из его тела вышло больше, чем осталось в нем. Как странно умереть так быстро. Как странно умереть в библиотеке. Впрочем, в каком-то смысле это место столь же подходящее, сколь и любое другое. Он надеялся, что Изабель удалось увести Кэла из дома. Он слишком долго ждал, чтобы принять ее опасения всерьез и попытаться помочь ей; он надеялся, что его помощь не обернется против него. Он не особо верил в загробную жизнь, не верил уже несколько десятилетий. Не ошибся ли он в этом, думал Коулман, и спрашивал себя, чего ему теперь следует ожидать. Что бы это ни было, он надеялся, что «оно» не будет голодным.

XIV

Из «Читательской энциклопедии Бенета» (третье издание):

Коулман, Марк Стивен (1842–1888). Американский писатель-романист и автор коротких рассказов. Коулман родился в Кингстоне, штат Нью-Йорк, и в восемнадцатилетнем возрасте уехал учиться в Кембридж. Почти всю оставшуюся жизнь провел за границей, живя последовательно в Лондоне, Париже, Венеции и затем снова в Лондоне, прежде чем вернуться в долину Гудзона, где провел последние месяцы жизни. Как и Генри Джеймс, с которым его часто сравнивают, Коулман взял в качестве предмета своего изучения опыт жизни американцев в Европе. Однако американцы Коулмана терзаются угрызениями совести и раскаяния в прошлых грехах – личностных и наследственных, и эта озабоченность связывает его творчество с творчеством Натаниэля Готорна. Наиболее известный его роман – «Сад Белгрейва» (1879), повествующий о попытке богатого американца возделывать землю, на которой по велению его предка произошла жестокая резня во время восстания якобитов в 1745 году. Смерть Коулмана печально известна: он погиб предположительно в результате дуэли со спиритуалистом Пэрришем Данном, который также был убит в ней.

Цветение

I

– Так это же… Ты видишь?..

Рик уже тормозил и тянул руку к кнопке аварийки. Конни отвернулась от окна со стороны пассажира, на испещренной потеками поверхности которого она удерживала взгляд последние полчаса. Всматриваясь во что-то впереди, ее муж крутил руль влево, в сторону срединной разделительной полосы. Проследив за направлением его взгляда, она увидела рядом с ограждением, примерно в десяти метрах, небольшой красно-белый контейнер.

– Что? Холодильник?

– Это не холодильник, – возразил Рик, останавливая «форестер». Его голос все еще хранил резкие нотки их недавнего спора.

– А что, по-твоему… – она поняла еще до того, как закончила вопрос. – Господи, так это…

– Термоконтейнер, – договорил Рик. – Только какой-то нестандартный.

За то время, которое понадобилось ей, чтобы добраться до следующей фразы, Рик поставил машину на нейтралку, включил стояночный тормоз, открыл дверь со своей стороны.

– Здесь-то он откуда?

– Чтоб я так знал… – бросил он и вышел.

Конни подалась вперед, наблюдая, как он рысцой припустил к пластиковому ящику с красным крестом на нем. Предмет напоминал малогабаритный холодильник, в котором она и ее соседки по комнате хранили охладители для вина во времена учебы на последнем курсе университета. Такая же откидывающаяся назад крышка при нажатии на кнопки по обе стороны от нее. Рик обошел разок вокруг контейнера по часовой стрелке, потом – против и опустился рядом на корточки. Одет он был в джинсовые шорты и выцветшую зеленую футболку с Микки Маусом, которую не позволял Кенни убрать в ящик для тряпок, даже несмотря на бессчетное количество стирок, от которых та стала практически прозрачной. (Этот наряд он выбирал всякий раз, когда они отправлялись навестить его отца.) Рик как будто что-то читал на крышке. Он встал, повернул голову и, сощурясь, оглядел участок автострады, сейчас пустой в обоих направлениях. Выдохнул и провел рукой по волосам – как всегда делал, когда притворялся, что обсуждает вопрос, который для себя уже решил, – затем наклонился, взялся за термоконтейнер и поднял его. Судя по всему, тот оказался легче, чем он ожидал, потому что контейнер будто подпрыгнул вверх. Почти бегом муж понес его к машине.

Конни наполовину ожидала, что Рик передаст свою ношу ей. Он, однако, прошагал сразу к багажнику. Она наклонила зеркало заднего вида, чтобы видеть, как он прижимает к бедру термоконтейнер и открывает багажник. Когда он опустил дверцу, руки его были пусты.

Ответ казался настолько очевидным, что вопрос ей задавать расхотелось. И все же, как только Рик вернулся за руль и пристегнул ремень безопасности, она спросила:

– Ты можешь хотя бы объяснить, что делаешь?

Не глядя на нее, он ответил:

– Мы не можем вот так оставить его здесь.

– Будь мобильный заряжен, можно было бы позвонить девять-один-один.

– Конни…

– Я просто говорю. Ты же хотел знать, почему такого рода вещи так важны, – вот, пожалуйста.