Сефира и другие предательства

Утром, сообщив на работу, что болен, я занялся масштабной уборкой квартиры, очистил холодильник от банок с заплесневелыми остатками, вынес пакеты с мусором на помойку, с помощью губки и обжигающе горячей воды расправился с горой грязной посуды в раковине, «Лизолом» и «Кометом» выдраил ванну, подмел пол и вообще навел порядок. Пока я оттирал руки, саднившие оттого, что не стал натягивать лежавшие под раковиной резиновые перчатки, я почувствовал, что колеблюсь, оказавшись между двумя противоположными и непримиримыми вариантами действий. Согласно одному из них, я продолжал жить, как и прежде, оставаясь с Соней – в то время как она будет пытаться справиться со своей зависимостью, – работая над тем, чтобы распутать клубок, в который превратились наши жизни, и придать им ту форму, в которой мы могли бы жить дальше. Во втором же варианте я сбежал, бросил свою девушку и нашу совместную жизнь ради… Ради чего? Не знаю, просто чтобы сбежать. Первая перспектива казалась мне тяжкой невыносимо, вторая – душераздирающей. Я включил радио, настроенное на KUSC [74], в поисках музыкального сопровождения к моей уборке – какой-нибудь симфонии европейского композитора девятнадцатого века, плавные обволакивающие «приливы» и «отливы» мелодий которой отвлекут меня от маячившего передо мной выбора. Ведущий объявил особое «угощение» своих слушателей – «анти-анти-оперу» венгерского композитора Дьёрдя Лигети «Великий Мертвиарх» [75], которую он предоставит нашему вниманию в течение последующих двух часов в полном объеме, без перерывов. За исключением фрагмента, использованного Кубриком в 2001, с музыкой Лигети я не был знаком, но послушать было бы любопытно. Начавшись с аранжировки духовых, призванной имитировать автомобильные гудки, пьеса перешла к голосам с минимальной инструментальной поддержкой, дуэт сопрано сменился соло тенора, чье пение вдруг застряло в повторяющемся смехе. К первому тенору присоединился второй. Я не смог разобрать, на каком языке поют (венгерском?), но в какой-то момент четко услышал, как первый тенор воскликнул: «Все, мы в полной заднице!» Позже оркестр разразился безумной композицией духовых и струнных инструментов под грохот ударных. Вместо того, чтобы отвлекать внимание, музыка стала как бы иллюстрацией моих эмоций: скрипки, звуки труб, ударных и струнных вихрились, бились друг о друга, пока, наконец, я не выключил радио.

Во второй половине дня я изучал предложенные Интернетом варианты лечения и обзванивал различные учреждения, остановившись наконец на расположенной поблизости поликлинике: можно записать Соню на прием на следующей неделе и, что самое главное, там готовы принять ее аспирантскую страховку. Поход в супермаркет пополнил холодильник готовыми салатами, контейнерами с хумусом, пакетами с лавашом и целой жареной курицей. Я снял нашу постель, собрал простыни и другое скопившееся белье и отправился в прачечную, откуда позвонил отцу, пока трио больших стиральных машин стирало и сушило наши с Соней вещи. Отец всегда приятно удивлялся, когда я ему звонил, и каждый раз я не мог решить, насколько он искренен, но сегодня нашел его реакцию утешительной.

– Приедешь ко мне? – спросил он.

С этого вопроса он начинал все наши телефонные разговоры, я же по обыкновению отвечал, с некоторыми вариациями: «Сейчас никак, занят по горло – учеба, работа, что угодно…»

Однако на этот раз я ответил:

– Вообще-то я хотел спросить тебя о доме в Уилтвике.

– Что именно?

– Там сейчас живет кто-нибудь? – иногда друзья отца заселялись в его дом на неделю-другую.

– Сейчас нет. А что? Хочешь отправиться туда со своей девушкой в романтическое путешествие?

– Нет.

В этом единственном слоге он услышал достаточно, чтобы спросить:

– Понятно. Что, плохо дело?

– Ну да.

– Хочешь, я подъеду?

В течение долгого момента мне хотелось сказать «да», поведать ему обо всем и попросить, чтобы отец все исправил, как он делал, когда я был ребенком. С глазами, полными слез, охрипшим голосом я сказал:

– Все в порядке. Просто мне… мне нужно, чтобы какое-то время между нами была некоторая… дистанция.

– Дистанция в целый континент.

– Ну, да.

– А с деньгами у тебя как, порядок? Как будешь добираться туда?

– Пока хватает. Я планирую поехать на машине. Думаю, дней за пять управлюсь, может, и быстрее.

– Уверен, что не хочешь, чтобы я подскочил туда? Могу забрать тебя, поедем вместе.

– Да все нормально, – ответил я. – Спасибо, в этом нет необходимости.

– Хорошо, – сказал отец, но тон его голоса давал понять, что все совсем не хорошо. Он продиктовал мне телефон агента по недвижимости: – Позвони ей, когда приедешь. А я ее предупрежу, чтобы ждала тебя.

– Обязательно, – пообещал я. – И… спасибо, папа!