Секретарь

Лёшка рассмеялся, направляясь по переулку к Шевцова. Блин, губы раскатал. Нет, честное слово, как груз с плеч. Может быть, Женька просто завидует? Ну, случилось человеку стать героем приключения, кто бы этого не хотел? Тем более, другой мир, прыжки сквозь стену, злодейский злодей, цоги и хъёлинги. Лёшка, наверное, сам бы слюной истёк, происходи такое не с ним, а с Журавским. Пожалуй, даже ещё сильнее б выкаблучивал. Если подумать, требовал бы, чтобы Женька взял его помощником. Или не помощником — оруженосцем! Учеником! Подставкой!

И на отказ — ах, нет, ах, нет, какой ты мне друг! Вдрызг!

Лёшка мотнул головой. Вот как представишь по-секретарски себя на чужом месте, так и понимаешь, что сам недалеко ушёл.

Женька-то ещё молодец.

Впереди зазеленел сквер. Предвкушая скорую встречу, Лёшка поневоле ускорил шаг. В голове порхали образы распахнувшего объятья и улыбающегося в рыжую бороду Мальгрува, весело сверкающего чёрными глазами Мёленбека, круглолицый Аршахшар щурил свои степные глаза, Штессан теребил то костистый нос, то покалеченное ухо.

И Гейне-Александра.

Гейне-Александра сходила с крыльца в светлом платье, облегающем точёную фигурку, сначала медленно, чинно шла навстречу, а потом, не выдержав, бежала, что было сил, только чтобы повиснуть у своего спасителя на шее.

Лёшка даже разволновался.

Если так и будет, то всё, предел мечтаний, жизнь не напрасна и всё такое. Главное, чтоб Эран следом не раздавил. Лёшка крутнулся на выросшем у обочины фонарном столбе. Ух, хорошо! Ещё Шикуака раздавить…

Створка решётчатых ворот в ограде особняка была приглашающе растворена. Зелёная трава обживала двор, обступала пеньки и бетонную дорожку. Несколько размочаленных, разбитых, облепленных пухом чучел валялись в стороне. Колонна, украшенная граффити, была заново побелена, правда, вторую, желтоватую, маляр не тронул.

Никто Лёшку не встречал. Только когда он уже почти подошёл к крыльцу, дверь приоткрылась и из неё как-то боком выступил Мёленбек в длиннополом пальто, в заправленных в сапоги коричневых штанах, с пухлой сумкой на широком узорчатом ремне через плечо. Он словно собирался к отъезду. В чёрных глазах его при виде Лёшки зажглись нехорошие огоньки.

— Явился, — произнёс он.

Сказано было так, будто Лёшку выгнали, а он вернулся. Или будто он что-то натворил, а теперь нехотя, от безысходности, пришёл с повинной. Ни намёка на то, что это, возможно, шутка, в неподвижном лице Мёленбека не просматривалось. Пальцы перебором сухо стукнули по перилам. Тр-р-рам.

Лёшка остановился.

Ему вдруг показалось, что сквозь слои ойме к нему прикоснулся ледяной мир и захолодил кожу, плечи, горло, живот, превратил в ледышку сердце. Летящее, радостное предощущение встречи обернулось липким, обморочным чувством катастрофы. Стоя, Лёшка провалился куда-то в тартарары.

— Гейне-Александра? Я что? Я не выловил, не поймал?

— Поймал.

В голосе Мёленбека было столько желчи, что понятно становилось: лучше бы секретарь никого не ловил. Не дорос. Вянгэ.

— Господин Мёленбек…

— Это было хельлёйде, Алексей. Хельлёйде, ты понял? Не обычное хельманне, не простая вещица, с чьей помощью можно вытащить человека из Ке-Омма, а магический, настроенный на поиск моего «кармана» предмет.

— Но он же…

— Молчи! — прошипел Мёленбек, и лицо его исказилось от злости. — Через день или два здесь будут ледяные твари! Они уже ломают ойме, пытаясь до нас добраться.

— Но я…

— Пошли! Нам необходимо поторопиться.

Мёленбек качнул головой на дверь и приподнял руку, открывая Лёшке путь.

— А Гейне-Александра…

— Ты вытащил её образ, не всю целиком. И то, что появилось здесь, не является самостоятельным существом. Это кукла, марионетка, сигнальный огонь, а не королева, которой я служил. И я не знаю, кто ей управляет — Итерварр или сам Шикуак. Давай.

Мёленбек пропустил секретаря под рукой. Жёлтая стена прихожей, вешалка с длинными накидками на крючках проплыли перед Лёшкиными глазами.

— Не разувайся, — сказал Мёленбек. — Не до того.

Он подтолкнул Лёшку к обеденной.

Мрачный, в штанах и в стеганном жилете поверх сорочки Мальгрув раздвинул створки изнутри, открывая пустой стол, застеленный белой скатертью, и стащенные к одной из стен стулья. Приготовленное место показалось Лёшке схожим с импровизированным операционным ложем, и Мёленбек только укрепил его подозрения.

— Ложись на стол, — сказал он.

— Зачем? — спросил Лёшка, чувствуя, как потеют ладони.

Ему сделалось страшно. Почему-то подумалось, что его сейчас свяжут и порубят на мелкие кусочки. Он незаметно отступил назад. Сантиметра на три.

— Эран, — сказал Мёленбек.

— У нас нет времени, — прогудел Мальгрув, сжав пальцы у Лёшки на плечах.

— Не надо! — вскрикнул тот, когда великан поднял его в воздух.

— Клади, — сказал Мёленбек, поправляя скатерть.

Лёшка засучил ногами.

— Вы что? Я думал, мы друзья! Мы же общее дело…

Удар о столешницу выбил из него дух. В правую лопатку, в затылок выстрелило болью. Что-то хрустнуло в спине.

— Осторожнее, — сказал Мёленбек.

— Не рассчитал, — пробурчал Мальгрув.

Он выровнял положение Лёшки относительно стола, подтянул и похлопал парня по плечу.