Секретная династия

Для истории долгоруковских бумаг важно, каким образом захваченные агентом III отделения документы столь мирно осели в архиве царской фамилии?

Дворцовое собрание рукописей в основном сложилось из трех элементов. Прежде всего из громадного собрания материалов и сочинений Модеста Корфа. Около многих пунктов «описи» — архивные пометы «СА», чем удостоверяется, что рукопись вышла из собрания великого князя Сергея Александровича (дяди последнего царя, убитого Каляевым в 1905 г.). — Наконец, третья коллекция, явившаяся фундаментом собрания Зимнего дворца, принадлежала князю Алексею Борисовичу Лобанову-Ростовскому. Князь, родившийся в 1825 году, окончил в 1840-х годах Александровский лицей, затем успешно служил по дипломатической части, в 1859—1863 годах был посланником в Константинополе, позже — орловским губернатором, в 1868—1877 годах состоял при Министерстве внутренних дел, затем посланник в Лондоне, Вене и в конце жизни — министр иностранных дел Российской империи. Много лет, не жалея времени и денег, Лобанов-Ростовский собирал старые книги и рукописи, которые завещал царской фамилии.

Чиновники, производившие опись библиотеки Лобанова-Ростовского, оценили ее в 20 тыс. руб., отметив среди книг разнообразные материалы и первоисточники «о славянах, крестовых походах, Византии, императоре Павле I, мальтийском ордене, королеве Марии Стюарт», литературу по геральдике, нумизматике, археологии. Рукописи князя состояли из «Автографов императорской фамилии» (13 царствований — от Петра I до Александра III), «Автографов замечательных лиц, имеющих значение для России», «Материалов по истории французской эмиграции» и других бумаг[489].

Как оказалось, около каждой без исключения долгоруковской бумаги в архиве Зимнего дворца стоит помета: «Из собрания кн. Лобанова-Ростовского».

И теперь картина в общих чертах проясняется...

Постников-Романн доставил сундук с бумагами Долгорукова и расписку на 6500 руб. Затем наиболее интересные документы безусловно были представлены царю, следившему за ходом всей операции. Но III отделение, не останавливавшееся перед средствами, любило возмещать свои расходы. Князь Лобанов, важная персона, состоящая при министре иностранных дел, бывший посол и губернатор, будущий посол и министр иностранных дел, конечно, очень скоро узнал о доставке долгоруковского собрания, и это известие должно было привести коллекционера в трепет. К тому же Лобанов интересовался родословиями и позже участвовал в (следующем после Долгорукова) издании родословных книг, предпринятом В. Руммелем, для чего были необходимы тетради и черновики Долгорукова. Остальные — ясно... Именно А. Б. Лобанов-Ростовский в 1871—1877 годах (вскоре после операции Романна-Постникова) публикует многие рассказы и заметки П. Ф. Карабанова в недавно созданном М. И. Семевским историческом журнале «Русская старина». Вероятно, III отделение уже получило от князя свой гонорар.

Таким образом, можно констатировать, что собрание Долгорукова не исчезло бесследно, что через 100 лет после похищения оно существует, но, увы, многого и очень важного в описи Зимнего дворца не обнаруживается.

Повторим, что как раз отсутствуют многие волнующие воображение письма — нет Гюго, Гарибальди, Мадзини, Кавура, Бисмарка, Каткова, Тьера, их нет не только в царском собрании — знатоки Гюго вообще не знают его писем к Долгорукову. Однако в отчетах Романна мы ловим отдельные фразы этих посланий[490].

Как уже говорилось, в жандармской описи названия этих документов легонько зачеркнуты и возле них пометы красным карандашом. Подобные бумаги, особенно письма государственных деятелей, обычно сохраняют, а не уничтожают; скорее всего, именно они были представлены на прочтение Александру II (ведь царь велел обратить особое внимание «на частную переписку князя»). Но что же потом стало с перепиской, где она? По многим книгам, справочникам, путем «опроса экспертов» разыскивались любые, пусть самые незначительные, письма к Долгорукову. Ведь «письма к...» — это послания, которые князь получил, а после агент Романн захватил.

Поиски долго были абсолютно без результата, но однажды в книге В. Невлера «Эхо гарибальдийских сражений» (вышедшей в 1963 г.) встретилось факсимиле письма Гарибальди к П. В. Долгорукову: 10 сентября 1867 года итальянский революционер благодарит за посланные ему мемуары князя. В примечаниях к тексту архивная сноска: Центральный государственный исторический архив в Ленинграде, фонд 931, опись 2, дело 21, лист 1.

Фонд 931 — это архив князей Долгоруковых; разумеется, не Петра Владимировича, но его родственников, для которых «князь-республиканец» был вредным побегом на старинном родословном древе.