Секретная миссия в Марселе. Один год из жизни Вариана Фрая

Было о чем подумать Вариану перед встречей с женой. Их взаимная переписка все эти месяцы сплошь заполнена обсуждением проблем его жизни и деятельности в Марселе. Эйлин безуспешно пыталась уговорить мужа вернуться домой, полагая, что их личные отношения куда важнее его обязанностей. Но осознание значимости своей работы и атмосфера опасности привлекали Вариана куда больше. В мае Эйлин написала довольно решительное письмо. Утверждая, что года разлуки достаточно, чтобы забыть, как они оба выглядят, она продолжала:

«Я боюсь…мы разошлись далеко и довольно быстро, но, если ты не вернешься до августа, нам лучше признать наши отношения оконченными».

В нескольких последующих письмах она попыталась сгладить сказанное, признавшись, что и не представляла себе полностью, несмотря на все разъяснения, характер и размах его работы. Многое поняла она из рассказов приехавших эмигрантов. Иное дошло до нее через наветы недоброжелателей. Фрай и сам признавался, что неоднократно посещал бордели, но «я, противу твоих подозрений, всегда сплю в одиночестве». Слухи текли не только в одну сторону, но, как подозревала Эйлин, и в другую, ведь недругов всегда хватало: «…надеюсь безработные эмигранты не писали обо мне малоприятные истории, по образцу тех, которыми потчевали меня…они беспочвенны в той же мере, как и описания твоих дней и ночей».

Читая переписку за май-август 1941 года, невольно приходишь к мнению, что Эйлин все уже решила, несмотря на постоянные уверения мужа, что если они оба и изменились, то их все еще большее объединяет, чем разъединяет. Письма Эйлин носят, хотя и подчеркнуто дружеский, но чаще деловой характер.

Как-то она примет его? Как-то сложатся их отношения ныне? Ведь в тот же самый день – 7 сентября – когда Фрай написал приведенное выше примирительно-покаянное письмо, отправила свое послание и Эйлин:

Естественно, я хочу, чтобы ты вернулся, но полагаю, что плохо уезжать не вовремя; меня убедили, что еще многое можно сказать в пользу твоего присутствия там; по крайней мере, пока не приедет Райт… Я думаю, что ты окажешься более полезным там и вероятно НЕ очень полезным здесь… поскольку Государственный департамент, я подозреваю, не в восторге от тебя…Мне кажется, я все еще люблю тебя, несмотря на все твои разговоры и фокусы, заставляющие меня содрогаться. Я узнаю наверняка, когда побудешь дома с недельку. А каково твое мнение?

Беспокоило Фрая и отсутствие работы. С прежней должности в Ассоциации иностранной политики его уволили, о чем он, впрочем, не расстраивался. Отношения со многими прежними друзьями явно ухудшились. В Нью-Йорке о нем уже говорили как о коммунисте. Да и что может нынче заменить ему ту благородную, благодарную, полную опасностей и ежедневного риска деятельность в Марселе? Он даже подумывал, не остаться ли временно во Франции и найти себе там занятие, французский язык он изучил достаточно.

Около 6-ти недель пробыл Фрай в Испании и Португалии и все это время Центр поддерживал с ним постоянный контакт. Первостепенной обязанностью Фрай посчитал проверку С-маршрута, неоднократно дававшего сбои. Он встретился с Луссу, жившим нелегально на окраине Барселоны, и от него узнал, что весь маршрут работает вполне приемлемо – подготовлены явки, места укрытия, о прибывших заботятся. Проводник на участке Барселона-Мадрид даже пользуется неведомо где добытой визитной карточкой Сирано Суньеро, шурина Франко и министра в его правительстве. На карточке значилась просьба оказывать содействие ее предъявителю. Единственное исключение – участок в районе небольшого приграничного города в Испании при переходе в Португалию, где иногда происходят срывы.

Фрай покинул Португалию в уверенности, что С-маршрут исправно послужит еще не одному человеку.

В Лиссабоне, живя в отеле Тиволи, он частенько наведывался в офис Унитарной церкви, где обсуждал неоконченные дела своих клиентов, встречался с некоторыми из них. Особую заботу вызывали заключенные в испанских тюрьмах. Работал он много, и с большим напряжением, несмотря на боли в животе. Визит к доктору подтвердил острую нехватку витаминов. Вариан постарался устранить недостатки в питании – мирная Португалия к тому располагала. Он, по его собственному выражению, «поглощал скандально» огромное количество пищи, включая белый хлеб, масло и т. п.

Решимость сделать как можно больше для беженцев, остававшихся в Марселе, не иссякала.