Секретная миссия в Марселе. Один год из жизни Вариана Фрая

15 мая у Бенедита появился визитер, его старый друг Бертоле, и выложил из мешка на стол пачки денег, в каждой содержалось 5 тысяч франков. Бертоле объяснил, что прибыл из Швейцарии; теперь деньги от Комитета будут поступать через швейцарских посредников. Это была долгожданная и нужная поддержка, ибо Центр испытывал большой финансовый дефицит – доноров не осталось, заниматься обменом на черном рынке было некому, да и опасно. Другая приятная новость: наладился переход через франко-швейцарскую границу, вполне способный заменить маршрут через Пиренеи. «Разумеется – добавил Бертоле – нелегально прибывших поместят в лагерь для интернированных, но это несомненно лучше, чем Миранда… Будет куда приятнее, если наши друзья, не опасаясь за свои жизни, переждут в Цюрихе или Лозанне, пока не окончится война, которую мы обязательно выиграем»

В конце мая 1942 года Бенедит смог добавить к прошлогоднему сообщению в Нью-Йорк имена еще 400 отправленных эмигрантов, из которых 22 человека – из черного списка. Не забыл он упомянуть 15 британских солдат и трудоустройство около полутора сотен человек. Среди последних клиентов Данни вспоминает философа Симону Вайль, худенькую, перепуганную, в беретике, с умными, вечно мигающими близорукими глазами за толстыми стеклами очков, драматурга Артура Адамова с неизменной сигаретой и др. Все они покинули Францию ранней весной 1942 года, за исключением Марии Лейтнер. С известной немецкой коммунисткой, принимавшей участие в венгерской революции, после отказа в американской визе случился приступ острого психоза. Поль вынужден был вызвать скорую помощь и Лейтнер отправили в клинику для психических больных.

К тому времени население Эр Бель заметно изменилось. Постоянными обитателями оставались лишь семья Бенедита (родилась дочь Каролина), Вала и Поль Шмиреры, да Шарль Вольф.

Основной контингент гостей составляли испанцы. По воскресеньям вилла оживлялась, сюда стекались люди самых различных убеждений – республиканцы и анархисты, социалисты и сепаратисты.

А усилия Вольфа увенчались открытием в Эр Бель Дома для выходцев из Эльзаса и Лотарингии. Хотя этот проект с самого начала приветствовался, его реализация, однако, привела к серьезным трениям между Бенедитом и Вольфом. Источником их стала, говоря в общем, ситуация, сложившаяся на вилле.

У Вольфов «хозяйничали» эльзасцы и это привело к этническим трениям между ними и гостями Бенедита. Хотя многие жители Эльзаса и Лотарингии покинули свои дома, они, имея французское гражданство, тем не менее, считали себя этническими немцами. Ведь они стали французами сравнительно недавно, в 1918 году, после поражения Германии в Первой мировой войне.

Состояние и мысли Данни в тот период легко уловить, прочитав его письмо Фраю от 26 июня 1942 года: