Секретная папка СС

После ситуаций, практически приближенных к экстремальным, ползание по руинам, переправа, способная выдерживать неизвестно какие нагрузки, их русский приятель, который, казалось, может употребить всевозможных наливок какого-то «Алвиза» независимо их градусной меры, за тридцать лет размеренной жизни разделили свои очертания на американце. Фильчиган словно вспомнил, что он есть человек и весьма, мысля философски, одухотворенное существо.

Пропустив день, путешественники с Атлантики зареклись встречатьсяс господином Парщинниковым и как можно тщательнее подготавливались, чтобы к концу недели или как можно скорее покинуть Россию. Даже если у них не будет никаких результатов их исследований.

Оставив в одиночестве физика, Фильчиган, делая вид, что прогуливался по проезжему верхнему уровню набережной, направлялся к библиотеке. Невольно он остановился возле здания круглой формы, представлявшегособой полуротонду, чтобы запечатлеть древнерусскую постройку. Как он узнал позже в интернете, здание являло собой некоторую часть Соловецкого подворья, точнее, того, что от него осталось до нынешнего века. Под звуки барда, развлекавшего молодое поколение своими песнями на нижнем от проезжей части плиточном уровне набережной, навеяло на воспоминания.

* * *

Четыре года назад он, также расположившись на травянистом скате после лекций, слушал песни группы «Свинцовые пули», входившие в концертную программу. Как, поодаль заметив, он тогда остановил взгляд на девушке, снимавшей на видеокамеру поющих песни. Ее каштановые волосы развевались на ветру, как десять лет назад, она ему напомнила, когда с однокурсницей, когда они, стоя на мосту через Темзу, находясь в студенческой группе, посещая Лондон, о чем-то говорили, совершенно не касаясь темы, которая вот уже целый год гложила ее сторона Фильчигана. Полный человек, наблюдавший за группой, обняв ее за талию, что-то сказал, поцеловал подругу или теперь жену в губы, когда та прервала съемку.

Но предаваться ностальгии не было времени, да и прошлое, ставшее чужим, не должно отвлекать его от настоящего, считал Фильчиган.

Обо всех правилах библиотек Фильчиган узнал у администратора гостиницы.

– Мне нужно один проходной билет, – социолог с небольшим акцентом прочитал вполголоса по бумажке женщине, выписывающей пропуски, чтобы не привлекать внимания людей в фойе библиотеки. Женщина неизвестных лет, сидевшая за тумбой, заметив иностранный паспорт, лишь тогда обратила на стоявшего человека взгляд. Ее лицо выявляло полный интерес к иностранцу, но она не произнесла ни слова, кроме «сюда» и «подпись».

После выписки разового талона, пройдя по коридорам и холлам, Андреас покинул здание. Возвращаясь в гостиницу по набережной, проходя мимо стелы из трех людей, запечатленных в униформу, на обратном пути Фильчиган на этот раз подошел к Вечному огню. В прошлый раз ему это неудалось из-за столпившейся массы народа. Пара молодоженов со своей свитой ожидала, занимаясь собой, другую пару, пока та закончит ритуал у монумента, и люди с той и с той стороны с шумом и под веселую музыку бурно обсуждали что-то, увлекая виновников торжества. Бросив в холодный огонь десять центов, Андреас продолжил путь.

Обед прошел почти в молчании.

– Ничего свежего в библиотеке я не нашел, – обмолвился как бы про себя Фильчиган и опустошил ложку пюре.

– Не горюй, Андрэ, – подбадривая друга, сказал Нильсон, откинувшись на спинку стула, ковыряя в зубах деревянной зубочисткой.

Андреас Фильчиган ничего не ответил.

Подходил к концу третий день у берегов Белого моря, но не было никаких результатов.

Под конец четверга создавалось впечатление, что все предположения социолога, рожденные на краях противоположного континента северу, были всего лишь ошибочными догадками, и временного портала, о котором говорилось в немецком документе, не существует, или с малой долей вероятности это был всего лишь научный эксперимент гестапо. Друзьям оставалось бездейственно проводить время в надежде на появление какой-либо замечательной мысли или зацепки для продолжения поисков, но существующее положение являлось малой вероятностью к успеху. Однако характер Фильчигана все доводить до конца сопоставлялся со временем, пока не кончится их виза.

Фильчиган, лежа на кровати, скрестив, вытянув ноги, глядел в потолок, стараясь не произносить случайных слов, дабы не растерять энергию, расходуя ее на хаотичность своих мыслей. Он попытался представить положение церкви в центре Новодвинской крепости, ее значение для солдат и местных жителей в те времена, расположение других зданий, но во всем этом они для социолога не приобретали какой-либо значимости для получения результатов. Он попробовал сопоставить другие церкви в центре города, более раннюю, стоявшую почти полсотни лет в бездействующем не по прямому значению состоянии, расположенную к югу в несколько километрах от крепости, в которой побывал. Самым древним сохранившимся из зданий Архангельска являлась Кирха, ныне частично преобразованная под органный зал. Где-то, он слышал, есть ещё одна протестантская церковь, но она современна.