Секс без людей, мясо без животных. Кто проектирует мир будущего

«Что? Это же веганская компания — пищевая компания, которая зиждется на обещании не эксплуатировать животных, — а вы мне говорите, что от масла вреда не будет и вкус лучше?» — хочется сказать мне. Но я молчу.

— Оно жирное, — продолжает он легкомысленно, — можно было бы готовить на растительном, но мне не хочется. Потому я и спросил, нет ли у вас аллергии. Готовы? Вот и оно. Яйцо из маша [77].

Он выливает яйцо JUST из пластиковой бутылки на горячую сковородку. Оно бледно-желтое и блестящее, прямо как настоящее взбитое яйцо. Оно пузырится и шипит, в точности как яйцо. Начинает буреть по краям, слегка загибаться и сжиматься, как яйцо. Даже поразительно, что это не яйцо.

— Его можно даже переворачивать, без проблем. — Он поддевает его лопаткой и переворачивает на другую сторону. — Я приправлю двумя вещами… — он берет щепотку чего-то из серой миски, — Первая — черная соль. Это не обязательно, но в ней есть природные сернистые соединения, чтобы придать чуточку того самого яичного запаха и вкуса. Чу-у-уточку. И, раз это яичница, я еще малость поперчу. И на этом все. Кажется, готово. — Он выкладывает яичницу на тарелку и подает мне.

Выглядит как яйцо. Шкварчит как яйцо, готовится как яйцо. По ощущениям как яйцо — что под вилкой, что во рту: нежное, упругое и горячее. Но оно совершенно безвкусное. Без сливочного масла, перца и специальной сернистой соли я бы вообще ничего не почувствовала.

— Неплохо, — говорю я.

— Правда же? Оно достаточно упругое, немного пористое, но не слишком.

Я не знаю, что тут еще добавить.

— Яйцо хорошее… Оно другое.

— Да. И хотя на вкус не совсе-е-ем яйцо…

— Текстура такая же, — говорю я, стараясь быть конструктивной.

— Вот текстура правда хороша. Так что если представить его как ингредиент: если пассеровать его с овощами, или сделать из него омлет с сыром, или положить в буррито на завтрак…

Другими словами, все хорошо, если совершенно замаскировать, что это такое — и чем оно притворяется. Если это передовая, пик пищевой технологии на растительной основе, я понимаю, почему есть потребность в чистом мясе: несмотря на все экзотические семена и умных роботов, JUST все еще не могут превратить растения в животные белки.

— А теперь то, ради чего вы на самом деле приехали, — объявляет Джош, извлекая из ниоткуда черное блюдо. — Вот он, наш маленький наггетс.

Я опускаю взгляд на одинокий маленький прямоугольник в бежевой корочке, устроившийся на вощеной бумаге в красную, белую и синюю полоски. Истинно американский куриный наггетс.

— Можете макать в соус, если хотите, — говорит он, показывая на металлическую мисочку с чем-то розовато-желтым, стоящую на той же тарелке.

— То есть все уже готово? — Я думала, он будет жарить его при мне. Это как-то странно.

— Готово, — кивает он.

— А что за соус?

— Думаю, капелька нашего чипотле ранча.

— Сперва попробую без соуса, — говорю я.

— Как хотите.

— Ладно. Поехали.

Я прокусываю тесто. Теплое, хрустящее, прожаренное во фритюре, сильно приправленное. Затем чувствуется мясо. И да, это курица. На вкус как куриный наггетс: есть и вкус, и аромат курицы. Но он такой рыхлый. Слишком, слишком рыхлый. И все же — куриный.

— На вкус как курица? [78] — тут же спрашивает Джош.

— На вкус как куриный наггетс, — отвечаю я.

— Ага! — говорит Алекс торжествующе, и они оба расплываются в улыбках.

Пережевывая, я постепенно осознаю, что это просто гадость. Сперва мясо кажется знакомым — оно сочное, липнет к зубам, прямо как животное мясо, но текстура у него как у самого третьесортного полуфабриката, который я только могу себе представить. Консистенция настолько неправильная, мясо настолько далеко от животной ткани, что мой мозг подсказывает мне, что оно испортилось и его надо выплюнуть. В наггетсе нет различимых комочков мяса. Это куриная каша в хрустящей корочке, утяжеленная каким-то пищевым наполнителем.

Джош заполняет паузу.

— Критикуйте, если хотите. Мы принимаем любые отзывы.

— Внутри оно немного… немного рыхловатое.

Он кивает.

— Окей.

— Что вы еще в него добавляете?

— Мы сочетаем несколько растительных продуктов и добавляем в них клетки. Не считая клеток, наггетс полностью растительного происхождения.

— Сколько в нем мяса?

— Э-э, вот этого я не знаю.

— То есть не вы его делали?

— Я — нет, а вот Николас, прямо за мной, да. — Он показывает на людей, согнувшихся над столами в нескольких метрах от нас. Я не вижу, кого конкретно он имеет в виду. Николас не входит в план сегодняшней экскурсии.

Наггетс маленький. Хватает всего на три укуса, и приходится отщипывать по крошке, чтобы растянуть. Я понятия не имею, что я ем. Это еще более тревожный опыт, чем встреча с Хармони; мне хотя бы показали, из чего сделана Хармони, но сейчас я прошла двухчасовой тур и нигде не увидела сырого мяса. Наггетс прибыл теплым, но я не видела, как его готовили. Мне так хотелось, чтобы это был куриный наггетс, но он совсем на него не похож.