Секта. Свидетели убийства гражданина Романова

Царица — понятно, она воспитывалась в Англии. Но откуда такие представления у Николая? А оттуда же! Ко второй половине XIX века в высших кругах общества мода на французских гувернеров для детей закончилась. «Месье прогнали со двора», и его место занял англичанин. Мать царя была датской принцессой, английский и немецкий монархи — его кузенами, воспитывал его англичанин. Русский двор давным-давно был в большей степени европейским двором. До сих пор русские монархи все-таки понимали, в какой стране живут, и корректировали сообразно этому свои действия, но рано или поздно должен был появиться царь, к корреляции не способный и сделавший европейские представления об «азиатской», «варварской» России своими.

Но вернемся к императрице.

«Властная природа Александры Федоровны никогда не могла примириться с возможностью ограничения в чем-либо воли ее супруга. К этому вопросу она относилась, можно сказать, с болезненной напряженностью. Отсюда ее постоянные напоминания в письмах Государю: „Ты — самодержец, ты владыка и повелитель, ты — глава Церкви“… „Ты — самодержец — помни это“… „Как они смеют не исполнять твоих велений?“»

(Последнее, кстати, относилось к членам Св. Синода.)

И совершенно уже безумный диалог приводит в своих воспоминаниях граф Витте. Причем не с каким-нибудь экзальтированным религиозным деятелем, а с великим князем Николаем Николаевичем, двоюродным дядей царя, одним из первых лиц в государстве.

«Мы заговорили о Государе, и вдруг он мне задает такой вопрос:

— Скажите мне откровенно, Сергей Юльевич, как вы считаете Государя, человеком или нет?

Я ответил:

— Государь есть мой Государь, и я Его верный на всю жизнь слуга, но хотя Он Самодержавный Государь, Богом или природою нам данный, Он все-таки человек со всеми людям свойственными особенностями.

На это Великий Князь мне ответил:

— Видите ли, а я не считаю Государя человеком, Он не человек и не Бог, а нечто среднее…»[63]

Правда, Витте оговаривается, что Николай Николаевич был в то время «мистически тронутым», занимался «верчением столов и вызовом духов» (то есть спиритизмом). Но ведь не он один — «мистически тронутым» был весь высший свет (за исключением совершенных материалистов). Каша в головах «просвещенного общества» варилась крутейшая — православие, оккультизм, язычество создавали самые дикие комбинации. Вы что думаете, «мистически тронутых» православных не бывает? Зайдите в воскресенье в любой храм, послушайте разговоры…

Интересно, а что думала о «полубожественности» монарха царская чета?

В свете вышеизложенного поступки Николая приобретают совершенно иную окраску. Зачем заботиться о кадровой политике? Любой православный человек по определению должен быть счастлив служить царю. К чему знать, как живет народ? Православный народ обожает монарха, потому что так устроен мир. А все, кто против царя, — априори слуги врага рода человеческого.

Знакомо? Да, да, да! За сто лет эти взгляды совершенно не изменились. Странно было бы, если бы при таком настрое императора подчиненная ему Церковь не разработала соответствующих теорий — так что современным монархистам ничего и придумывать не надо, знай черпай полным ковшом из источников готового знания.

Что ж, если все так… если для того, чтобы управлять страной, достаточно расслабиться и слушать в себе голос Бога, а способность эта преподается таинственным путем через помазание… Тогда многое в поведении Николая становится понятным, двойственность исчезает, и перед нами появляется очень цельный характер. То, что у Николая были твердые убеждения и сильная воля, отмечали многие. Например, президент Франции с 1899 по 1906 г. Эмиль Лубе так оценивал его характер: