Селестин и Зимний праздник

Вначале Хельга смотрела только на свою обретённую внучку, но постепенно радостное столпотворение вокруг увлекло и её. Женщине стало интересно сравнивать товары и цены здесь, в Королевстве, и дома, в Лейском княжестве.

Первую покупку сделала Хельга. Она увидела, какими глазами смотрит Селестин на торговку, державшую в руках леденцы на палочке. Смешные фигурки горели на солнце так, словно сделаны из янтаря, и девочка замерла перед ними, не отрывая глаз.

– Госпожа, купи ребёнку сладости! – обрадовано обратилась к Хельге торговка. – Вишь, как смотрит! У меня хорошие петушки! Чистые, сладкие, как мёд!

И скоро Селестин уже держала янтарный леденец. Глядя на то, как радуется девочка, чувствуя её ладошку в своей руке, Хельга ощущала себя богаче королевы!

Селестин чувствовала себя богачкой. Оказалось на пару медных грошиков можно купить целое колечко! А в серебряной монете, как объяснила ей Хельга, таких медных грошиков сотня! И пусть сержант вначале хотел остановить её, говоря, что то колечко даже не из серебра, и быстро почернеет. Зато оно хорошенькое и Селестин может купить его, и деньги ещё останутся. А на серебряное монеты не хватит. А на шесть грошиков Селестин накупила лент, чтобы каждой подруге хватило. Сегодня вечером, она, как Гвендолин, сможет одарить всех девочек! Ради этой минуты Селестин вчера и заговорила с Хельгой. А вовсе не ради тех мелких подарков, что купила ей сегодня эта «бабушка». Хотя получать их было приятно, что уж скрывать. Давным-давно никто не покупал что-то специально для Селестин, не угадывал её невысказанные желания. Как с леденцом или этой каруселью. Плыть под музыку на покачивающемся единороге было так здорово! Как в сказке!

А потом, как большая, Селестин с бабушкой зашла в таверну. От голода после хождений на холоде уже сосало живот, а там одуряюще вкусно пахло едой. Только когда они уже расположились за столом и сделали заказ, Селестин поняла, что допустила ошибку. Надо было просто купить пирожков и поесть прямо на улице. Правда, хотелось не только есть, но и в туалет, а вывеска таверны многозначительно обещала «все удобства». И не врала. Удобства и правда оказались не дощатым домиком на улице, а чистой и тёплой комнаткой в доме.

– Это вам не деревенская корчма, а приличное заведение в центре столицы! – с насмешливым превосходством бросил сержант в ответ на удивление Хельги.

Он как раз отправился туда же, перед этим «пропустив дам вперёд». И вот теперь, когда они с Хельгой остались за столом одни в ожидании заказанного обеда, Селестин заметила, как странно на них смотрят люди. Ни шапки, ни капюшоны уже не скрывали их белые волосы. Лейское происхождение ясно читалось на красивых лицах. До ушей Селестин доносилось:

– А эти что тут делают?

– Папа, это что – леи?

– Каким это ветром их сюда занесло?

Хельга сидела с невозмутимым лицом, словно не замечая ничего, но Селестин заметила, как побелели её пальцы, сжавшие столовый нож.

Девушка-подавальщица только успела поставить на стол тарелки с горячим супом и блюдо с мясным пирогом, как за её спиной появился пошатывающийся парень:

– С каких это пор в приличном трактире кормят лейских шлюх? – вызывающе начал он.

Подавальщица тревожно посмотрела на них и торопливо отошла от столика.

– А что, в Аританском королевстве в шлюхи годятся даже старухи и дети? – подняла на него синие глаза Хельга.

Селестин испуганно замерла.

– Ах ты…! – заорал парень.

Он качнулся в их сторону, но тяжёлая рука остановила движение.

– Оставь их в покое, – весомо сказал мужчина, – мы не они, чтобы с детьми и женщинами воевать.

– А ты кто такой, что за них заступаешься? – вызывающе, но уже тише спросил парень и обвёл глазами людей, ища поддержки. – Или сам из тех, кто леям прислуживал?

– За такие слова можно и языка с головой лишиться, мальчишка, – тихо, и от того особенно страшно, сказал мужчина. – Резать головы я в войну знаешь как наловчился. И сейчас, если надо, быстро это дело вспомню.

– Прости, – побледнел и отступил парень. – Выпил лишнего вот и говорю всякую чушь. Прости, я не хотел…

Мужчина кивнул, принимая извинения и позволяя парню отступить.

– Не волнуйтесь, госпожа, – обратился он к Хельге. – Никто вас не тронет. Война закончилась. Только в старухи вы рано записываетесь.

Он сверкнул улыбкой и вернулся за свой стол.

Когда сержант присоединился к ним, Селестин вздохнула с облегчением. Вокруг царила странная для такого заведения тишина. Окружающие старались не смотреть на сержанта, только какой-то мужчина за дальним столом встретился с ним глазами и улыбнулся.

Хельга и князь Свен

Ещё два дня прошли для Селестин спокойно. Девочки вновь начали понемногу учиться. Сестра Люсинда твердила, что праздность вредна для юных девиц и толкает их на путь греха. Потому настояла, чтобы даже если учителя не вели уроки, то сёстры обучали девочек рукоделью, музыке или повторяли с ними историю Пресветлой Богини, её божественного Супруга, святых и праведных сестёр, чьи жизни должны были служить им примером.