Селестина

Один деньги загребает, другой впроголодь живет, а смерть обоих приберет: ученого и пастуха, папу и поно­маря, хозяина и слугу, знатного и безродного, и тебя с твоим ремеслом, и меня безо всякого! Не век нам жить! Давай же веселиться да радоваться, ведь со старостью немногим суждено встретиться, а кто встретился, с голода не умер. Ничего мне на свете не надо, был бы хлеб насущ­ный и местечко в раю. Богачу-то словно и легче добраться до счастья, чем неимущему, да только нет такого богача, который всем доволен, ни один из них не скажет: «Всего у меня вдоволь», ни один не променяет своих денег на мои забавы. Забудем о чужих заботах и пойдем спать, пора. А мне хороший сон без тревог дороже, чем все сокровища Венеции!

Действие восьмое

Содержание действия восьмого

Наступает утро. Пармено просыпается. Простившись с Ареусой, он идет к дому своего хозяина Калисто. У дверей он видит Семпронио. Они ведут дружеский раз­говор, идут вместе к Калисто и застают его беседую­щим с самим собою. Калисто встает и направляется в церковь.

Семпронио, Пармено, Ареуса, Калисто.

П а р м е н о. Неужели утро? Отчего так светло в ком­нате?

А р е у с а. Какое там утро? Спи, сеньор, мы ведь только что легли. Я еще и глаз не сомкнула, как же могло насту­пить утро? Открой, бога ради, вот это окошко у твоего из­головья и увидишь.

П а р м е н о. Я еще в своем уме, сеньора! Стоит ясный день, это видно даже сквозь ставни. Ох я предатель! Как виноват я перед моим хозяином, какого наказания я за­служиваю! Как поздно!

А р е у с а. Поздно?

П а р м е н о. Еще бы!

А р е у с а. Клянусь душой, не пойму, отчего у меня все еще болит матка.

П а р м е н о. Чего же ты хочешь, жизнь моя?

А р е у с а. Побеседовать с тобой о моей болезни.

П а р м е н о. Сеньора моя, если нашей беседы тебе еще мало, не прогневайся, более важные дела призывают меня — ведь скоро полдень. Задержусь я — хозяин будет ругаться. Я приду завтра, когда прикажешь. Для того и создал бог один день вслед за другим, чтобы можно было сегодняшние дела откладывать на завтра. А сегодня окажи мне милость и отобедай с нами в полдень у Селестины.

А р е у с а. Охотно, с удовольствием. Иди с богом и за­крой за собой дверь.

П а р м е н о. Прощай!

П а р м е н о. О, что за радость, что за наслаждение! Кому еще на свете так везло, как мне? Кто счастливее и удачливее меня? Какой чудесный дар достался мне по пер­вой моей просьбе! Право, если бы сердце мое могло стер­петь старухины обманы, я бы на коленках ползал ей в угоду. Чем я заплачу ей за такую услугу? О всевышний! Кому расскажу я о моем блаженстве? Кому открою такую тайну? С кем поделюсь восторгом? Верно говорила ста­руха: в одиночку не повеселишься! Радость не в радость, если ею не с кем поделиться! Кого же порадовать моей удачей? А, вот Семпронио вышел из дому! Как рано он поднялся! Достанется мне от хозяина, коли тот уже встал! Вряд ли, это не в его привычках. Но ведь он теперь себя не помнит; стало быть, мог позабыть и старые привычки.

С е м п р о н и о. Пармено, братец, кабы я знал такую страну, где платят деньги за сок, уж я бы постарался туда попасть. Я бы там ни от кого не отставал и подработал бы не хуже других. А ты, лентяй беззаботный, где провел ночь? Откуда так поздно явился? Верно, остался у ста­рухи, чтобы погреть ее или почесать ей пятки, как делы­вал, когда был малышом.

П а р м е н о. О Семпронио, друг мой и больше чем брат! Ради бога, не отравляй мне удовольствия, не приме­шивай свою злость к моему терпению и свое раздражение к моему спокойствию, не лей мутную воду в прозрачную влагу моих мыслей, не смущай мою радость своими завист­ливыми наставлениями и докучливыми замечаниями. Встреть меня с весельем, и я поведаю тебе о чудесах, про­исшедших со мною.

С е м п р о н и о. Расскажи-ка, расскажи! Что-нибудь о Мелибее? Ты ее видел?

П а р м е н о. Какая там Мелибея! Нет, совсем о другой! Да, я люблю ее, и, право, она не уступит никому в изяще­стве и красоте. Не в одной Мелибее заключен весь мир и его прелести.

С е м п р о н и о. Ты спятил, что ли? И посмеялся бы я, да не могу. Выходит, все мы влюблены? Гибнет мир! Калисто любит Мелибею, я — Элисию, а ты из зависти оты­скал кого-то, чтобы потерять и тот жалкий умишко, кото­рый у тебя был.

П а р м е н о. Стало быть, любить — безумие, и я безу­мен и потерял рассудок? Но если бы такое безумие причи­няло боль, из каждого дома неслись бы вопли.

С е м п р о н и о. Вот, вот, сам признался! Я слышал, как ты давал праздные советы Калисто и противоречил Селестине во всем; ты даже предпочел отказаться от своей доли, лишь бы помешать мне и ей. Ну, теперь попался, попля­шешь ты у меня, добра не жди!