Сельский врач

— Кого оштрафовать? Меня? Руки коротки! — не на шутку разъярилась хозяйка.

Вере даже показалось, что старуха готова вытолкнуть ее, непрошеную гостью, вон, и все-таки не испугалась.

— О ваших мухах будет известно в сельсовете, — строго сказала она.

— А ты Советом не грози, не из пужливых, — не сдавалась хозяйка.

— Фамилию узнаю у соседей, — заявила Вера, а потом достала блокнот, что-то написала и протянула бумажку собеседнице. — Вот вам, сходите в аптеку, там есть хорошее средство от мух.

— Еще чего не хватало! Буду я деньги тратить на ваши средства, — отказалась несговорчивая хозяйка.

В больнице Вера повздорила с Юлией. В самом деле, Юлия какая-то безответственная, для нее все трын-трава. Да заходит ли она вообще в избы своей десятидворки?

— Захожу, если не лень, — холодно ответила Юлия, удивляясь поведению подруги.

— Это ж нечестно! Совсем нечестно! — вспылила Вера. — Ты пишешь донесение главврачу и обманываешь его. В домах твоей десятидворки мухи!

— А я тебе что, мухобойка? — отмахнулась Юлия. Она, как и все, отправлялась в четверг по избам колхозников, но чаще всего засиживалась у старенькой учительницы, у которой шкафы были забиты книгами и журналами. Юлия готова была сутки напролет листать пожелтевшие страницы, пристально рассматривать фотографии и картинки далекой, незнакомой жизни. А утром на пятиминутке она докладывала главврачу о посещении десятидворки: всюду чистота, порядок… Вера даже завидовала подружке, но сейчас возмущалась:

— Я не понимаю тебя, как ты можешь обманывать главврача!

— А если ему это нравится, — ухмыльнулась Юлия.

— Нет, ложь никому не может понравиться. Борис Михайлович просто не знает, что ты обманываешь. Сейчас пойду и скажу ему: медицинская сестра Галкина…

— И чего ты расшумелась, Верочка, — перебила Юлия. — Ну, хорошо, скажешь, я разве тебе от этого легче будет?

Вера гневно посмотрела на подругу.

— Как ты можешь говорить такое? Ведь ты комсомолка…

Уходя из больницы, Вера заявила:

— Я сегодня же отнесу той старухе пачку мухомора.

Юлия задержала подругу.

— Не нужно, Верочка. Я сама вечерком отнесу. Честное слово, отнесу.

2

Сегодня Василий собирался поехать на самый отдаленный фельдшерский пункт в Нижнюю Вязовку. Завхоз Шматченко любезно предложил было запрячь больничную лошадку, но он отказался, зная, что в дни уборочной не так уж трудно поймать попутную машину.

И действительно, не успел он выйти на большак, как подвернулась полуторка.

Нижняя Вязовка отличалась от всех прочих степных селений, которые уже видел Василий, своей живописностью. Дома здесь добротные, рубленые, крытые черепицей или тесом, они были окружены палисадниками, высокими серебристыми тополями, зелеными кленами. То там, то здесь виднелись отяжеленные плодами развесистые яблони, заросли малинника. Улицы были прямые, чистые, будто подмели их для какого-то празднества.

Василий любил бывать в Нижней Вязовке. Здешняя фельдшерица потчевала его сперва малиной, а потом вкусными душистыми яблоками из собственного сада.

Нижневязовский фельдшерский пункт размещался в небольшом недавно отстроенном доме с голубыми ставнями.

«Когда это они успели покрасить ставни», — удивился Василий.

На крыльце его встретила высокая, сероглазая блондинка в опрятном слегка подсиненном халате — фельдшерица Максакова.

— Здравствуйте, Людмила Анатольевна, прибыл в ваше распоряжение на целый день, — сказал Василий.

— А мне одного дня мало, — улыбнулась та. — Я ждала вас в прошлый четверг, подготовила больных для консультации…

— Не взыщите, был занят. Сегодня всех ваших больных посмотрим.

— Хочу вам показать одного. Только он не может прийти…

— Давайте сходим к нему.

— Я вас должна предупредить, Василий Сергеевич, больной этот особенный, не верит он никаким врачам.

— Идемте, — предложил, доктор.

…Фельдшерица постучала в дверь и первой перешагнула порог.

— Здравствуйте, Константин Иванович, — поздоровалась она.

— Здравствуй, коли не шутишь, — хмуро ответил мужчина, сидевший в самодельном, грубоватой работы, кресле.

— Доктора вам привела.

— А я разве просил, — насупился Константин Иванович, недружелюбным взглядом окидывая гостя.

— Доктор иногда может зайти без просьб, если узнает, что человек болен, — мягко проговорил Василий.

— Не нужен мне доктор, — отчужденно ответил Константин Иванович. — Не верю я докторам.

— Как? Сразу всем докторам не верите?

— Всем или не всем — это мое дело.

Василий понял, что говорить с таким человеком нелегко. По всей вероятности, в сердце Константина Ивановича глубоко засела обида на какого-нибудь врача и вытравить эту обиду подчас труднее, чем завоевать расположение пациента.

— Расскажите, что болит, что беспокоит? — с сердечной теплотой в голосе попросил Василий, не обращая внимания на резкий тон собеседника.

— Вы доктор, вот и определите, что человека беспокоит…

— К таким определениям я не привык.