Семь бед – один адепт. Книга 1

– Вплоть до исключения. Разумеется, пожертвование семьи Ларзан немного смягчит гнев ректора: девушка на выпускном курсе. Но продолжать обучение она будет дома, а сдавать экзамены – комиссии. Практически всегда это означает худшие баллы. К тоже же, – улыбка светлого получилась совсем уж недоброй, – у девушки явные проблемы с самоконтролем, которые будут усугубляться, чем чаще она будет о вас вспоминать. Вас удовлетворит подобное наказание?

– Пускай. – Ани отмахнулась, радуясь хотя бы тому, что не придется самой следить за исполнением кары и возвращаться в Замок для внеочередной работы. – Я пойду в общежитие, – поставила мага в известность Ани и, не дожидаясь его кивка или другого разрешающего жеста, вышла. Прокатилась по гладким перилам, спрыгнула с последней ступеньки и, не встретив никого на своем пути, посеменила в их с Доминикой комнату. Учить правила, раз уж все здесь так поступают.

* * *

– Ты видел его. – Не вопрос – утверждение. Аркант не сомневался в ответе собеседника. Светлый, каким бы избирательным зрением порой ни страдал, едва ли не заметил исчезнувшего, стоило им появиться, мужчину.

– Видел, – устало вздохнул Маленвер.

– Но как это возможно?

– Это спрашиваешь у меня ты? – Светлый усмехнулся. – Происки ваших темных богов тебе ближе. Сам подумай, как это возможно.

– У Хозяйки Замка нет потомков. Это противоречит естественному ходу бытия.

– Нет так нет, – пожал плечами Маленвер, пытаясь пройти по грани между нарушенной клятвой и подсказкой другу. – Но мы оба его видели. На мгновение, но это был Тэн.

– Я не смог призвать его душу, сколько ни пробовал. Даже сам ходил в Лабиринт, искал, но тщетно. Те его обитатели, которых я встречал, отрицают, что видели его там. Это было бы возможно, если бы его дух был уничтожен, но тогда и тело бы пришло в негодность.

– Отбрось все невозможное, – посоветовал Маленвер, которого жгла неприятная догадка.

– Совсем все? – хмыкнул Аркант и громко, будто его сразил приступ истерии, посмеиваясь, предположил: – Самое невозможное, говоришь? Наш друг так понравился Темнейшей, что она оставила его при себе, наградив вечным служением и посмертием. Потому никто из живых не может его дозваться, а мертвые боятся обронить хоть слово. Настолько невозможное тебя устроит?

– Вполне, – кивнул светлый и добавил: – И раз уж ты рассматриваешь такой вариант, значит, он не настолько невозможен.

– Слишком много допущений. – Он поморщился. – Тогда нужно принять и то, что девочка потомок Темнейшей, что невозможно в принципе, но никто другой не может с такой легкостью распоряжаться слугами Хозяйки Замка. Разве что сама Хозяйка Замка, но проще увидеть воочию Пресветлого, чем встретить в мире смертных Ани-Арли. – Он рассмеялся. – Проверю Тэна. Может, нам обоим просто показалось.

– Может, и так, – протянул Маленвер, вот только он сам не верил в свои слова.

* * *

С дополнительного занятия с куратором Доминика вернулась незадолго до ужина. Постучалась, хотя, кроме Ани, в блоке никого не было. Впрочем, девушка этого не знала, а рисковать и врываться, пусть и в собственную комнату, не стала. Мало ли чем может быть занята хозяйка?

Но чего Доминика точно не ожидала, так это того, что застанет госпожу за написанием конспекта. Высунув кончик языка от усердия, одно из самых страшных божеств, если не самое страшное в умах людей, корпело над ничтожным сводом правил.

– Это ты?.. – не отвлекаясь от работы, осведомилась Ани. Дописала до точки и лишь тогда отложила перо и уделила должное внимание слуге. – Все в порядке? – Прищурилась, изучая ауру подопечной, и удовлетворенно кивнула: – Рядом со мной к утру восстановишься.

– Благодарю, – пробормотала Доминика невпопад и уточнила: – Вы пойдете на ужин? Или принести чего-нибудь?

– Не пойду, – покачала головой Ани. – У меня остались еще дела в городе. – Заметив сомнение на лице слуги, уточнила: – Ты хочешь о чем-то попросить?

– Передать письмо, если это возможно, – зардевшись, ответила Доминика, избегая смотреть на госпожу.

– Пиши, – отмахнулась Темнейшая. – Кому отдать?

– Господину Болериану. – Отчего-то девушка смутилась еще сильнее. Ани хмыкнула.

– Тогда не теряй время.

– Не буду, – отозвалась девушка, а Ани только головой покачала. Это так привязанности людей меняют? Была уверенная в себе, жесткая особа, а теперь… Темнейшая откинулась на стуле и принялась раскачиваться, не выпуская, впрочем, из руки края столешницы. Стол был едва ли не тяжелее тела воплощения, потому должен был удержать ее от падения. Хотя и в этом случае жаль будет скорее стол и стул, поскольку без свидетелей Ани было проще разнести мебель, чем заставить страдать любимое тело.

Доминика писала быстро, словно заранее готовилась и знала, что хочет отобразить на бумаге. С огромным трудом и постоянно напоминая себе, что и у слуг должна быть личная жизнь, чтобы они лучше ей служили, Темнейшая воздержалась от любопытства.

– Вот. – Меньше чем за четверть часа лист украсил убористый почерк Доминики. Она протянула госпоже не сложенный лист, чтобы та могла прочесть.