Семь сестер. Атлас. История Па Солта

– Честно говоря, понятия не имею. Но мне пора идти; меньше всего я хочу пропустить встречу с ним.

Я поцеловал Элле и поспешно спустился по лестнице в холл. Швейцар подозвал мне ярко-желтое такси, и я попросил водителя отвезти меня на перекресток 132-й Западной и 138-й улицы. Он повернулся и посмотрел на меня.

– Уверены, мистер?

– Мне дали этот адрес, – ответил я.

Водитель пожал плечами:

– Как скажете.

Пока мы ехали в Гарлем, я обратил внимание, что огромные блестящие небоскребы Мидтауна стали попадаться все реже.

– Можно спросить, приятель, что вам понадобилось в этом районе? – поинтересовался водитель.

– У меня там назначена встреча, – сказал я.

– Ну-ну. Судя по всему, вы не из здешних мест. Первый раз в Нью-Йорке?

– Да, это верно.

Он хмыкнул.

– Так я и думал. Немногие гости захотели бы поехать в Гарлем.

– Почему?

– Ну, большинство туристов хотят увидеть статую Свободы, Центральный парк и музей Метрополитен. Они не желают видеть настоящую Америку.

Район, куда мы приехали, мягко говоря, находился в запущенном состоянии. Сияющие стекла и неоновые огни Манхэттена сменились заколоченными окнами, ржавыми вывесками и переполненными мусорными баками. Автомобиль свернул на Ленокс-авеню, и я обратил внимание, что лица прохожих там были в основном черными или смуглыми. Мое сердце сжалось при виде детей, сидевших на ступеньках перед ветхими домами, иногда явно непригодными для жилья.

Наконец такси подъехало к внушительной готической церкви, на вывеске перед которой было написано: «Абиссинский баптист». Кто-то снаружи устанавливал маленькую сцену с микрофоном, и я заметил нескольких полисменов, с важным видом скрестивших руки на груди.

– Ну вот, приятель, мы и приехали, – сказал таксист. – Перекресток Сто тридцать второй Западной и Сто тридцать восьмой.

– Спасибо. – Я огляделся по сторонам. – Мне сказали, что где-то тут есть небольшой ресторан.

– Должно быть, это «Дабл-Эр». – Он обернулся и указал назад. – Немного пройдетесь пешком.

– Отлично. Сколько я вам должен?

– Три доллара двадцать центов. – Я пошарил в кармане. – Будьте осторожны, мистер. Я слышал, сегодня здесь может случиться заварушка.

– Хорошо, и еще раз спасибо. – Я расплатился и вышел на улицу, по-прежнему не понимая, что имели в виду водитель и Юджин Мейер.

Пока я возвращался к «Дабл-Эр» по Ленокс-авеню, на улице стало больше людей, и некоторые из них с самодельными плакатами в руках начали собираться в небольшие группы.

Старинная электрическая вывеска ресторана смешно жужжала и помигивала, а дверной косяк был прогнившим и скособоченным. Поднажав плечом, я смог войти внутрь и удивился, что интерьер оказался еще более обшарпанным, чем фасад. В воздухе плавали клубы сигаретного дыма, и мне пришлось помахать рукой перед лицом, чтобы разогнать зловонный туман. В нескольких футах от меня сидел хорошо одетый мужчина, на нем были костюм в полоску, красные подтяжки и шерстяной галстук. Я отметил его, поскольку он был единственным белым посетителем.

– Мистер Мейер? – осведомился я, приблизившись к нему.

Он посмотрел на меня через круглые очки.

– Бо Деплеси, верно?

– Да, сэр, – ответил я.

– Что за адское имечко! – воскликнул он, крепко пожал мне руку и встряхнул ее. – Садитесь. Судя по тому, как все идет, у нас мало времени.

– Прошу прощения, мистер Мейер, но я не вполне понимаю.

Он глотнул кофе.

– Пожалуйста, зовите меня Юджином. Мистер Мейер был моим отцом. Кроме того, это звучит похоже на мистер мэр, а он как раз будет здесь через минуту.

– Хорошо, Юджин. – Я пребывал в полном недоумении. – Вы хотите сказать, что мэр придет сюда? В этот ресторан?

Юджин огорченно покачал головой.

– Без обид, парень, но неужели моя сестра раздавала деньги недоумкам? Нет, мэр О’Дуайер появится на той самой сцене примерно через пятнадцать минут. – Юджин указал в сторону церкви. – Мне нужно быть там, когда он начнет говорить. Я приехал в Нью-Йорк ради редакционной статьи для «Вашингтон пост». У меня есть личный интерес в этой истории.

Я посмотрел ему в лицо.

– Простите мое невежество, Юджин, но что это за история?

– Чернокожие горожане заперты в гарлемском гетто. Ты видел состояние местного жилья? Мягко говоря, оно чертовски паршивое. Здесь жуткая перенаселенность, не говоря о том, что местные постоянно сталкиваются с жестокостью полиции. Копы обращаются с ними, как с животными.

Я наконец сообразил, в чем дело.

– Значит, сегодня здесь будут протесты?

Он щелкнул пальцами и указал на меня.

– В самую точку. Мэр О’Дуайер выступит с речью. Думаю, он славный парень. Он дает обещания местной общине, а мы в «Вашингтон пост» следим за тем, чтобы он эти обещания выполнял.

– Можно спросить, а в чем состоит ваш личный интерес к этой истории?

Юджин тяжело вздохнул и кивнул.

– Да. Видишь ли, я еврей. Я знаю, что нацисты делали с моим народом в Европе. Я хочу гарантировать, что мы не будем делать то же самое с афроамериканцами.

– Разумеется, – пробормотал я, смущенный тем, что даже не потрудился разобраться в ситуации.