Семь цветов радуги

Васютин обнял Багрецова и долго так стоял, смотря на темные линии каналов, перерезающих пожелтевшие хлеба.

Здесь, на этом холме, на том месте, где осыпался и провалился последний дзот, появилось озеро. Кончилась война, а враги все-таки остались. Много их бродит в большом, пока еще не устроенном мире. Но есть и другие враги, от которых мы защищаемся не пушками и не пулеметами. Враги эти рядом с нами. Они часто приходят на наши поля. Они жгут наши посевы. Засуха, страшные суховеи — вот еще не покоренные враги.

Васютин видел на желтых квадратах зеленые рамки. Они скоро станут оберегать хлеба от горячих ветров, сохранять влагу на полях. Поднимается надежная защита наших богатств… Враги постепенно оставляют свои позиции.

Сегодня, в четырнадцать часов ноль-ноль минут, отсюда с холма начнется новое наступление. Вода пойдет на поля!

Все выше и выше поднимается она в бассейне. Полдень. Солнце повисло над головой. Ярким, слепящим светом оно отражается в новом водоеме.

Больно смотреть. Глаза устали, но никто не в силах оторвать взгляда от зеркала воды…

Вадим глядит на свое отражение. Оно прыгает и дрожит. Похоже на то, что «главный инженер» пустился в пляс от радости.

А кругом? Кругом по всему высокому берегу озера стояли люди. Они молча смотрели в воду, ничем не выдавая своего волнения.

«Пусть навсегда сохранится в памяти этот чудесный день», — думал Вадим. Не было раньше в жизни Багрецова такого неизъяснимого ликования души. Все пойдет именно так, как он хотел. Смотрите, как весело плещется вода и как ярко светит солнце! Оглянитесь кругом. Посмотрите на лица. Молчаливый Ваня Буровлев сейчас ораторствует перед Симочкой. Никитка весело болтает ногами в воде.

Васютин взял Вадима за руку и, будто случайно, обернулся назад.

Внизу, у края высокого бруствера, сидел Тетеркин и вертел в руках ненужное уже теперь долото. Он терпеливо дожидался того часа, когда вода пойдет по распределительным каналам.

И, странное дело, «главный инженер», так же как и Васютин, сразу заметил непорядок.

Почему начальник механизации, товарищ Тетеркин, не принимает участия в общем торжестве? Кто ему разрешил идти на первые испытания в таком неподходящем для праздника виде? О нет, «главный инженер» был далек от мысли, чтобы заподозрить Тетеркина в том, что он не совсем трезвый. Нет, наоборот, Кузьма был слишком трезв, тогда как все ребята из ОКБ чувствовали себя так, словно выпили по стакану доброго вина. Будто не вода, а холодное игристое вино било из подземных подвалов. Казалось, что от одного взгляда на эту пенистую струю сразу становишься веселым.

А что с Тетеркиным? Он-то должен больше всех радоваться…

Его замечательная машина для рытья магистральных каналов скоро пойдет по полям многих колхозов района. Изобретение трактора-автомата рассматривается в Москве. К Тетеркину уже приезжали специалисты из города. Слава бежит впереди…

Нет, не может Вадим в этот радостный день чувствовать, что кого-то, да не «кого-то», а товарища его, обделили и не дали до конца выпить вместе со всеми из пенящейся чаши счастья. Знал теперь Багрецов, очень хорошо знал, почему не сходит тень с лица механика. И как он об этом раньше не догадался?

«Главный инженер» вздохнул и спустился вниз по насыпи. Как трудно всех людей сделать счастливыми!.. Но если ты можешь заставить улыбнуться угрюмого товарища — сделай это поскорей! Он ждет тебя!

Увидев Багрецова, механик встал и, вынув из кармана замасленного комбинезона тряпку, не спеша начал вытирать руки. Он равнодушно смотрел на Вадима.

Васютин со стороны наблюдал за ними. Вот «главный инженер» что-то сказал, затем отвел Тетеркина в сторону. Тот нехотя повиновался.

Многое рассказал Кузьме Багрецов и, главное, поведал ему о том, что встретил Ольгу с заплаканными глазами после спектакля. Нет, конечно, Ольгу не Моцарт растрогал… Мокрые глаза Димка заметил после ее встречи с Кузьмой… О нет, он, конечно, не следил. Он только сейчас об этом вспомнил.

Все, что думал и знал, выложил Вадим перед товарищем. Искренне и чистосердечно рассказал. Он только так и умел…

Издалека же казалось, что Багрецов вел с механиком обыкновенный технический разговор. Быть может, он в этот момент доказывал необходимость продолжения работы насоса, даже когда будет открыта труба, подающая воду в магистральный канал. Все вероятно!

Васютин, так же как и другие, не слышал их разговора, но почему-то не мог сдержать улыбки, когда через некоторое время Тетеркин начал разыскивать глазами Ольгу.

«Ну что с ними сделаешь? — вздохнув, подумал Никифор Карпович. — Молодежь!»

Он заметил ребятишек, столпившихся у водоема. С высоты насыпи ребята жадно смотрели вниз. Редко им выпадало счастье искупаться. До Камышовки далеко! Может, за все лето только раза два и можно позволить себе это ни с чем не сравнимое удовольствие.

— А ну, ребятки! Марш в воду! — весело крикнул Васютин.

Они этого только и ждали. В трусиках, в рубашках ребятишки попрыгали с насыпи. Взметнулась вода и закипела… Белобрысые, сразу потемневшие головенки, как брошенные в воду маленькие дыни, запрыгали на волнах.