Семейный круиз

«Но весь наш дом был только большой детской. — Слова всплывали из глубин ее души словно пузырьки воздуха. — Я была здесь твоей куколкой-женой, как дома у папы была папиной куколкой-дочкой».

Заметив Ли, средних лет мужчина, совершающий пробежку, отвел глаза.

Настало время завязать с мужчинами, решила Ли. Так же как Нора, она служила мужчинам долгие годы… да фактически всю жизнь! В детстве она не знала, как от этого откреститься, а повзрослев, сама приняла такой сценарий. Но теперь нужно разобраться, кто ты есть на самом деле без твоих точеных форм и нежной как лепесток кожи. Судьба послала ей этот круиз, но пока что она тратила время впустую, соблазняя мужчин, игнорируя семью и достопримечательности, ее окружающие. Вот же он — шанс все начать с чистого листа. И Ли поклялась, что откроется для всего самого прекрасного. Ведь сколько лет она только и делала, что бегала на прослушивания, кокетничала, наводила лоск. А теперь пусть все будет наоборот — пусть теперь мир сам добивается ее расположения.

Добравшись до каюты и приняв адвил, Ли позвонила в обслуживание комнат. Примерно через полчаса появился стюард Парос и поставил на кофейный столик поднос с едой. Ли поблагодарила его, а Парос, после некоторых колебаний, сказал:

— Ваша матушка волновалась, где вы. Если хотите, могу позвонить их мальтийскому гиду.

— Ммм? — Оголодавшая Ли впилась глазами во французский тост.

— Ваша семья отправилась на экскурсию по Мальте, — объяснил стюард.

— По Мальте?

— Совершенно верно. Я могу узнать, в какой именно точке Валетты они находятся.

— Благодарю вас, — сказала Ли.

Парос молча кивнул. Казалось, он был разочарован ею и смотрел на нее, сцепив руки за спиной, как преисполненный осуждения пингвин. И когда только мужчины перестанут оценивать ее? Но, главное, когда ей самой станет это безразлично?

— Ладно, ладно, — ответила она со вздохом. — Возможно, я присоединюсь к ним.

— Прекрасно, — сказал Парос. — Я узнаю и позвоню вам.

Ли подумалось, что этот стюард очень внимательный и чуткий, но, возможно, это часть его профессии. Она съела пропитанный маслом французский тост с хрустящим ломтиком поджаренного бекона, приняла душ и оделась как можно более скромно, выбрав мешковатые шорты и футболку «Сплендидо», которую выудила из корзинки с открыткой «добро пожаловать», ждавшей ее в каюте в начале круиза.

Зазвонил сотовый. Это был Парос.

— Я разыскал вашу семью, — сказал он. — Сейчас подойду с картой и объясню, как их найти. Если хотите, провожу вас до места.

— Как это любезно с вашей стороны, — сказала Ли.

— Я просто выполняю свою работу, мисс Перкинс.

— Я могу попросить вас кое о чем?

— Пожалуйста.

— Мне нужен тест на беременность.

Придя в себя после неловкой паузы, Парос ответил:

— Конечно, мадам.

Ли дала отбой и почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Этот человек был по-отцовски заботлив с ней. Как бы она хотела сейчас позвонить Уинстону — такому, каким она себе его придумала, который вытаскивал бы ее из передряг, — ведь она всегда была на его стороне. Чтобы он был таким отцом, какого она заслуживала. Но Ли понимала, что Уинстон был всего лишь ее фантазией. В реальности он был алкоголиком, не вылезавшим из депрессии. Своим примером он показал, что битва с туманом не имеет шансов на победу. Как бы она хотела доказать ему, что она сильнее его и сможет быть счастливой.

Уинстону было сорок семь, когда он затянул удавку на своей шее. Ей самой уже тридцать восемь, и ее ужаснула мысль, что отцу удалось продержаться еще целых девять лет.

Ли приложила ладонь к животу и стала смотреть на Великую Гавань. В дверь постучали, и она поднялась с кровати.

5 / Шарлотта

Кико привез семью Перкинс в свой дом и провел их в гостиную. Они оказались словно в огромной пещере — с голыми стенами из песчаника, с удобными мягкими стульями, возле которых лежали стопки книг, и с большим диваном, чье покрывало, как объяснил Кико, его мать связала крючком собственноручно. Это чудесное место походило на обустроенный и обжитый грот — прибежище от всепроникающей жары.

Кико принес из кухни холодные жестяные банки с напитком под названием «Кинни». Это была содовая, но со странным вкусом — приготовленная, по словам Кико, с добавлением горьких апельсинов и полыни. Шарлотта пригубила немного и отрицательно закачала головой. Взамен Кико предложил на выбор ликер, настоянный на меде или кактусе (он кивнул в сторону бара-тележки в нише, где, словно акцент-картина, висела гитара.)

— Мне воды, пожалуйста, — попросила Шарлотта. — Если можно, очищенной.

— Я выпью «Кинни», — весело объявил Корд.

— Мне тоже воды, — сказала Реган.

— А вы сами что будете? — спросила у Кико Ли.

Она присоединилась к ним в гавани, Парос самолично привел ее туда, созвонившись с Кико. Увидев Кико, Ли подумала: «Какой персик!» Она пришла бледная, больная, но красота Кико взбодрила ее. Да и сам юноша глазел на Ли как на воплощение самой прекрасной мечты. «Секс и любовь словно витают в воздухе Мальты», — подумала Шарлотта, глядя вслед Паросу и любуясь тем местом, где его белые брюки сидели в обтяжку.