Семейный круиз

Шарлотта сжала записку в руке. Она хотела секса, это правда, но внимание, которое оказывал ей Парос, открыло в ней более глубокую потребность: она истосковалась по любви. Уже много лет она просыпалась одна или вместе с воображаемыми любовниками. Но не могла и помыслить о счастье, когда в ночи ты касаешься теплого тела лежащего рядом с тобой мужчины.

Отхлебнув немного кофе, Шарлотта залюбовалась скалистой береговой линией, темно-зелеными холмами, дымкой облаков. Как печально, что никто не наблюдает за твоей жизнью каждый день. Никто не охраняет тебя, когда ты засыпаешь, никто не видит, как ты спишь и просыпаешься.

2 / Корд

Для Корда это была первая поездка в Италию. Как так получилось, что он отправился в эту Мекку для стильных, углеводолюбивых геев один — без Джованни? Это же сущее преступление! И вот сейчас Корд, в компании своей матери и сестер, забирался в автобус вместе с гидом, очень деятельной особой по имени Диана.

— Buon giorno! — прокричала она, когда Перкинсы и еще десяток пассажиров с их корабля расселись по местам. — Buon giorno! В переводе с итальянского это означает «привет». Меня все хорошо слышат?!

Она говорила в микрофон, включенный на полную громкость, и слышно ее было прекрасно.

— Как это романтично! — прошептала Шарлотта. Она примостилась за Кордом и Реган, которая смотрелась среди них как роскошный цветок а-ля Лили Пулитцер[102].

— Не то слово, — ответил Корд. Он был свежевыбрит, но глаза сонные. Всю ночь, пока от усталости не задрожали руки, он пил капучино и играл на сотовом в Техасский Холдем Покер[103]. Он пропустил онлайн-собрание Друзей Билла У (кодовое название Анонимных Алкоголиков — ведь именно Билл У[104] был одним из создателей этого общества) и не вышел на связь с Хэнди. Корд не пил вот уже два дня (да-да, он считал), но почти не спал, судорожно пытаясь проложить путь от сегодняшней ситуации к своей свадьбе во дворе Шарлотты.

— На побережье вы можете видеть последствия давних извержений, — сказала Диана.

«О чем она говорит? — подумал Корд. — Я вижу кругом сплошной песок».

— Когда произошло извержение Этны, — продолжала рассказывать Диана, — лава стекала вниз, потом отвердевала, а затем превращалась в песок. Сицилия прекрасна! Теперь вы все знаете.

Диана опустилась на сиденье.

— А что мы знаем? — переспросил Корд. — Я что-то пропустил?

Сидящая рядом Реган водила карандашом в своем блокноте. Она тоже казалась сбитой с толку.

— Что ты там пишешь? Или рисуешь?

— Ты и вправду хочешь знать? — Корду было больно смотреть, какой она стала тихоней. Что же сотворили с его сестрой Мэтт и собственное материнство? Что они сделали с той девочкой, которая заставляла его есть в Гарлеме эфиопскую пищу и которая, уже после полбокала медового вина, могла вскочить и сплясать танец живота?

— Да, Рэй-Рэй, я хочу знать.

— Можно сказать, что весь остров Мальта покоится на костях. Вспомни про скелеты на полу храма. Сколько было жестоких нападений в попытке захватить остров и уничтожить прошлое. Но не так-то просто стереть кости в порошок — они даже не сгорают до конца. Во всяком случае, для этого нужно сильно постараться. И вот сейчас я думаю обо всем этом — про вулканы, которые столько похоронили под собой. Но ведь что-то и осталось… — Она посмотрела вдаль, словно могла разглядеть то, чего не видел Корд.

— Это потрясающе, — сказал он. Она удивленно повернулась к брату — уже не посмеивается ли он над ней? — Я серьезно. Это правда очень интересно, — сказал Корд, радуясь, что она так воспринимает его доброту, но и печалясь, с какой отчаянной жадностью она искала малейших знаков внимания к себе.

Реган пожала плечами и залилась румянцем.

— Я подумываю о том, чтобы вернуться к занятиям искусством, — тихо сказала она.

Когда-то розововолосая школьница Реган создавала шокирующие коллажи: брала картинки белых аристократок с юга и приклеивала к ним лица чернокожих рабов. Это было так смело и брутально. Корд гадал, как бы напомнить Реган о той девочке, не смутив ее. Он также не знал, как завести разговор о тех ужасных фото, сделанных частным сыщиком: Реган замкнулась в себе, закрыла дверь и повернула ключ на все обороты. Поэтому Корд просто продолжал молчать.

Мэтт остался на корабле. Дикость какая-то: взрослый человек, которому не интересна Италия. При этом Реган явно была довольна, что поехала без него. Может, она и впрямь станет великим художником и ее талант расцветет в более поздние годы.

В поздние годы? Корд побледнел при этой мысли. Значит, и его юность тоже прошла. Своей карьерой он был доволен, но столько еще хотел успеть. Женитьба на Джованни обещала стать началом настоящей, полнокровной жизни, и Корд был благодарен судьбе и радовался будущему. Для этого нужно просто не пить, всего-то. Корд знал, что если продолжит употреблять алкоголь, у него не будет ничего.

— Если честно, я рада, что у меня есть время и возможность все спокойно обдумать, — призналась Реган.