Семейство Доддов за границей

Хотла писать вамъ на той недл, а не могла потому: была въ разстройств, какъ и слдуетъ: что одна двка середи чужихъ, отъ своихъ мстъ далеко, и посовтовать некому. Пріхали суды ужь недли дв, съ визитомъ къ старику, который отецъ жениху миссъ Мери Анны. И здсь большой старый домъ, дв капли воды острогъ въ нашемъ город; одна разница: темнй, да съ каждаго угла по крыльцу. И небель не новй: тамъ клокъ виситъ, тугъ клокъ виситъ, все оборвано; старый столъ да диванъ, кирпичами набитъ, да деревянныхъ стула съ четыре, на которые по лстниц взлзай, вотъ теб и все. шь, пей тоже самое. Говядину въ суп сварятъ, а потомъ вынутъ, вмсто жареной подаютъ съ огурцами нарзанными съ масломъ — это теб соусъ. Хороша да! Потомъ еще телятина съ малиной вареною да съ грибами — потому, они всего въ ду суютъ, что у нихъ подъ руками есть. Ну пуще всего у нихъ, любимое — салатъ изъ картофели, тоже въ такомъ масл, какъ огурцы. Теперича, тарелку его съмши, мистриссъ Шусанна, такъ себя тяжело чувствуешь, что, кажется домъ гори, съ мста не встанешь. Потому и порядокъ заведенъ: кончили обдъ, сидимъ кофій пьемъ, и два часа ужь прислуги отъ насъ не требуется никакой. И правду надо сказать, нигд прислуг такого дурнаго житья нтъ, какъ у насъ въ Ирландіи; а только я слышу, что вс оттуда сами бгутъ, а то написала бы въ газеты объ этомъ, что васъ какъ свиней держатъ; картофель, да картофель круглый годъ — что, разв неправда? И жалованье вамъ дается такое, мизерное.

А надобно то сказать, Шусанна, что досыта намшись человкъ мягче становится, и сердце сносливе. Это на себ испробовала. Теперича, какъ пообдаю хорошенько, больше могу спускать брани, чмъ бывало прежде: слушаю, да вздыхаю только. Одначе не объ этомъ хотла писать, а про свое расположеніе, и къ кому чувствую. Не сердчайте за то, мистриссъ Шусанна. Не позабыла вашей пользительной науки, какъ мужчинамъ врить. То ваша правда, что они измнщики, и пальца имъ въ ротъ не клади. Одначе ко всему привыкаешь. На сколько тепереча такихъ штукъ наглядлась, какихъ у насъ на своихъ мстахъ и въ завод не было. Ужь правда, поживешь на свт, всего увидишь. Вотъ, хоть бы къ слову сказать, не больно бы вамъ понравилось, какъ Мери Анна съ молодымъ барономъ обходится. Прежде, бывало, съ дохтуромъ Бельтономъ одна не останется. А теперича ихъ встрчаемъ всегда, ходятъ по парку одни вмст въ самыхъ-то безлюдныхъ мстахъ. Какъ пойду съ адеемъ, они ужь тамъ. Мало того, милая: нажаловалась еще наша барышня на меня барын, та и начала мн рацю читать, какъ не слдуетъ съ мужчиной по парку одной ходить.

— А разв ваша дочка не то же длаетъ? говорю: или ужь все дурное только про однихъ насъ говорится?

— Что жь, говоритъ, разв замужъ выходить по твоему дурное?

— Иной разъ и дурное, говорю, да такъ на нее посмотрла: «понимай, молъ, какъ знаешь».

— Ахъ, ты негодная! говоритъ: я тебя въ ту субботу изъ службы своей прогоню.

— Да я, говорю, ныньче же сама отъ васъ отхожу.

Ежели бы, Шусанна, посмотрли вы на нее, какъ я сказала эти слова! Вдь она знаетъ, что ей безъ меня обойдтиться никакъ нельзя. Ровно ничего теб но иностранному сама пиликнуть не уметъ; значитъ я у нея выхожу переводчица, ея словамъ, для всей другой прислуги. Вдь я, не въ похвальбу сказать, такъ на всякихъ языкахъ отмахиваю: нту никакой разности, что пофранцузскому я говорю, что понмецкому — все, какъ есть, одно выходитъ.

Только пришла въ свою горницу, а Мери Анна за мною.

— Какія вы глупости длаете, Бетти; говоритъ, а сама кладетъ руку мн на плечо.

— Что жь, говорю: — коли я глупа, такъ есть у насъ еще поглупе меня.

— Нтъ, я хочу сказать, не совстно ли ссориться съ мама? говоритъ:- мама была всегда такъ добра, такъ ласкова съ вами, такъ любила васъ.

Я съ-разу поняла, Шусанна, чмъ тутъ пахнетъ; оттого ни слова не говорю, а знай-себ укладываю свои животы.

— Я уврена, говоритъ она: — что вы не бросите ее на чужой сторон.

— Не вкъ вмст жить, говорю я.

— А ваше одинокое и безпомощное положеніе? говоритъ она.

— Есть люди, которые не бросятъ меня въ потерянномъ вид, говорю я; и сказала ей, что адей Гецлеръ «предлагалъ мн свою руку и свое имя», какъ наши говорятъ о своемъ барон.

— Не-уже-ли вы согласитесь идти за адея? говоритъ она: — вдь онъ простой пастухъ.

— Наше двичье дло такое, говорю я: — хоть лядащій, да женихъ, мы и рады.

Она вся такъ и вспыхнула: поняла, про кого я говорю.

— Такая хорошенькая двушка, какъ вы, Бетти, говоритъ она (значитъ, подольщается подъ меня):- должна быть разборчива; подождите только, увидите какую прекрасную партію вы себ здсь найдете. Не торопитесь, говоритъ, посмотрите, какое впечатлніе вы произведете въ этомъ чудномъ розовомъ плать — и дала мн, Шусанна, новое шолковое барынино платье, можно сказать, съ иголочки, съ пятью оборками и съ кружевами на лиф. Эту матерію называютъ глазй — и точно, можно оказать, загляднье.

— Очень-жаль, говорю, что я теперь отошла отъ васъ, и потому должна отказаться отъ платья.

— Пустяки, Бетти, говоритъ она: я все это улажу.

— Да меня разобидли здсь, говорю.

— Ничего, ничего, это можно поправить, говоритъ она, и улыбается.