Семейство Доддов за границей

Будь же откровенна со мною, милая Китти, признайся, что тебя шокируютъ такія идеи, что твоя ирландская pruderie краснетъ отъ мысли о любви къ женатому человку, пугается его страсти. Да, отъ меня не скроешься, мой другъ; вижу, какъ твои милыя губки надулись, какъ ты стараешься придать своимъ нжнымъ чертамъ мрачное выраженіе судейской суровости; но выслушай мою защиту. Обращаясь къ самому лорду Дж., я должна сказать, что это восхитительнйшій молодой человкъ; всякій, сколько-нибудь знающій его, убжденъ, что женщина, которая не чувствуетъ себя счастливою въ его обществ — демонъ. О благородств характера его, о необыкновенномъ его такт можетъ теб свидтельствовать слдующій случай. Въ замшательств посл бгства изъ его комнаты, я совершенно забыла о брошк, которую прицпила къ платью, и вышла къ завтраку, не снявъ ее. Вообрази, Китти, мой стыдъ и ужасъ, когда Джемсъ закричалъ черезъ столъ: «Какую славную вещичку ты надла, Мери Анна: я мало видывалъ такихъ отличныхъ». Я вспыхнула, какъ огонь, потомъ поблднла; я чувствовала, что упаду въ обморокъ; но въ ту же минуту лордъ Дж. громко сказалъ: «Дйствительно, булавка очень-изящна; у меня была почти такая же, только съ изумрудами, а не съ рубинами; и мн кажется, мистриссъ Доддъ, что ваша лучше».

Человкъ, умющій избавить васъ отъ такого ужаснаго положенія, достоинъ всякаго доврія, и я поблагодарила его взглядомъ; а онъ тотчасъ же далъ разговору другой оборотъ, предложивъ хать на озеро ловить рыбу, и мы, кончивъ завтракъ, отправились садиться въ лодку.

Его необыкновенная любезность никогда не выказывалась такимъ блестящимъ образомъ; но я была весь день молчалива и задумчива. Затруднительность моего положенія была невыносима; и только тогда, какъ онъ подалъ мн руку на возвратномъ пути въ отель, я нсколько ободрилась.

— Отчего вы такъ серьёзны? сказалъ онъ: — я не требую признаній; но и я вврю вамъ мой секретъ, если вы доврите мн одну изъ вашихъ тайнъ.

Я не отвчала ему, Китти, и шла молча, съ опущеннымъ вуалемъ.

Пишу все это моему несравненному другу откровенне, нежели стала бы припоминать наедин сама съ собою; разсказываю все моей Китти; съ ея врнымъ сердцемъ длюсь своими радостями и печалями, своего надеждою и страхомъ. Но оставляю воображенію милой Китти дорисовать картину моей любви, волненій моего сердца. Ахъ, милая, добрая, несравненная Китти! не пойми ложно, не пойми превратно чувствъ твоей навки

Мери Анны.

Я хотла сказать теб наши будущіе планы; но еще ничего не ршено опредлительно. Папа вчера получилъ большой пакетъ отъ мистера Порселя, по всей вроятности, съ дловыми бумагами, и съ-тхъ-поръ все сидитъ, читаетъ ихъ. Мы боимся, что онъ ршится хать въ Ирландію; и каждый разъ, какъ онъ входитъ въ комнату, трепещемъ этого объявленія. Мама приготовляется къ защит.

Кери все еще живетъ у Моррисовъ. Какъ она не умретъ съ тоски въ ихъ обществ — не понимаю. Жить безъ всякихъ развлеченіи, не видя даже порядочныхъ людей, для меня было бы невыносимо. Она совершенно лишена чувства благородной гордости. Я предполагаю, что развязкою этой скучной исторіи будетъ предложеніе руки отставнаго капитана; но пока у нихъ, кажется, все ограничивается дружбою, уваженіемъ и тому подобнымъ.

ПИСЬМО III

Кенни Дж. Доддъ Томасу Порселю, Е. В., въ Брофф.

Констанцъ.

Я получилъ бумаги въ-цлости. Убжденъ, что счетъ совершенно-вренъ. Желалъ бы только боле-благопріятнаго итога. Повторяю, намъ нужны деньги; присланныхъ вами едва станетъ до начала слдующаго мсяца; потому, пожалуйста, поторопитесь прислать еще.

Констанцъ мн нравится. Городокъ тихій, покойный — скучный, если хотите; но мы надлали ужь столько шума, что пора посидть въ тюрьм. Время проходить у насъ однообразно. Джемсъ и лордъ Дж., который опять пріхалъ къ намъ, каждый день тотчасъ посл завтрака отправляются на озеро удить рыбу и прізжаютъ домой только къ ужину. Мери Анна читаетъ, пишетъ, шьетъ, поетъ. Мистриссъ Д. проводитъ время, бранясь и мирясь съ Бетти; эти занятія, перемежаемыя обыкновенными слезливостями и ханжествомъ, не оставляютъ ей ни минуты скучать. Я, когда не сплю, стараюсь пріучиться говорить понмецки — цль вздорная, скажете вы; я извиняюсь тмъ, что и не подвигаюсь къ ней ни на шагъ.

Да, вдь я не говорилъ еще вамъ о возвращеніи Джемса. Онъ тридцать часовъ гнался за негодяемъ «барономъ», и остановился только тогда, какъ лошадь подъ нимъ упала. Мстная полиція значительно способствовала избавленію преслдуемаго, задерживая повсюду Джемса по всевозможнымъ поводамъ и безъ всякихъ поводовъ. Бдняжка прискакалъ въ Фрейбургъ, измучившись до смерти и безъ копейки въ карман; но, по-счастью, встртилъ тамъ лорда Джорджа, который и доставилъ его къ намъ.