Семейство Доддов за границей

Распечатываю письмо, чтобъ сказать, что я сдлала завщаніе, потому-что, когда вы будете читать эти строки, вашей несчастной Джемимы, вроятно, ужь не будетъ на земл! Вамъ оставляю свое черное атласное платье, отдланное бусами, и темно-срое бомбазинное, которое, если его перекрасите, будетъ очень-хорошо для траура запросто. Завщаю вамъ также вс вещи, которыя найдете въ дубовомъ гардероб въ моей комнат; также десять столовыхъ серебряныхъ ложекъ съ гербомъ Мэк-Керти и одинъ такой же ножъ; этотъ сервизъ, для краткости, обозначенъ у меня въ завщаніи такъ: «фамильное серебро». Кром того, оставляю вамъ «Домашнюю кухарку», «Полную домохозяйку», и «Путь къ добродтельной слав», Франциска Ксавье. Вс эти книги отмчены моею рукою.

Вамъ будетъ утшительно узнать, что я отхожу отъ жизни сей въ мир и любви со всми. Скажите Матвю, что прощаю ему полфунта шерсти, которую онъ укралъ съ сновала; хотя онъ клянется, что и не видалъ ее; но кому же, Молли, было украсть, кром него? Можете отдать Катерин старые башмаки, которые лежатъ въ чулан; хотя она ходитъ босикомъ, но все-таки ей будетъ пріятно получить ихъ на память. Чувства мои растроганы и я не могу продолжать! Умирать въ чужой земл, изнемогая отъ зврства безчуственнаго мужа… О!..

Мн кажется, самое чувство приличія и уваженія къ моему роду требуетъ, чтобъ на моемъ памятник былъ высченъ гербъ Мэк-Керти; онъ будетъ свидтельствовать, что я была не Доддъ. Рисунокъ этого герба — курица, прикрывающая лисицу, или животное, похожее на лисицу, своимъ крыломъ; впрочемъ, вы увидите его на ложкахъ. Когда продадите свинй — не знаю, правильно ли пишу это слово… голова моя слаба — заплатите старух Юдии Коббъ два шиллинга и семь пенсовъ за пряжу; скажите ей, что я не хотла вычитать девять пенсовъ изъ жалованья дочери ея, Бетти. Быть-можетъ, посл меня, вс почувствуютъ кого лишились! Можетъ-быть, и К. Дж. почувствуетъ это, когда будетъ находить свое блье безъ пуговицъ, а жилеты безъ шнуровъ; когда, что еще хуже для него, не кому будетъ останавливать его порывы, противорчить ему! Эта борьба теперь и убиваетъ меня! Никто не знаетъ и не повритъ, какъ я боролась съ нимъ впродолженіе двадцати-пяти лтъ. Но онъ почувствуетъ это черезъ недлю посл того, какъ я сойду въ могилу!

Не знаю въ-точности своего возраста; но вы можете написать на камн, что я скончалась тридцати-девяти лтъ. Я надюсь, что «Втры Патріотизма» скажутъ нсколько словъ о моемъ род. Это мн принесло бы боле удовольствія, нежели «искренне-оплаканная» или «къ неизъяснимой горести осиротвшаго семейства», какъ они всегда говорятъ. Послдній пунктъ моего завщанія, чтобъ мое тло было отвезено на родину. Только это и завщаю К. Дж., о которомъ не упоминаю ни однимъ словомъ.

Напомните обо мн всмъ и скажите, что сердцемъ я всегда жила на родин!

Сейчасъ приняла лекарство, которое удивительно меня подкрпило. Оно иметъ вкусъ ликёра, и очевидно пришлось по моей комплекціи. Быть-можетъ, я буду еще столь счастлива, что оживу для новыхъ страданій; и теперь ужь чувствую себя крпче и сажусь скушать кусочекъ или два жареной утки съ лукомъ. Бетти сама готовила ее для меня.

Если мое здоровье понравится, Молли, то даю вамъ общаніе, что К. Дж. не найдетъ ужь во мн прежнюю безотвтную страдалицу, которую попиралъ ногами боле лвадцати — пяти лтъ! Чувствую себя лучше; микстура дйствительно помогаетъ мн.

Можете писать мн въ Люттихъ, съ припискою на адрес: «въ случа кончины, передать въ собственныя руки миссъ Мери-Анн». Ахъ, одна мысль объ этомъ убиваетъ меня! Мысль, что мн суждено умереть — страшнйшее изъ всхъ огорченій, и я не думаю перенесть ея!

Хочу послать за К. Дж., чтобъ проститься съ нимъ и простить ему все, пока еще дышу! Я не уврена, что ршилась бы на это, еслибъ не хотла воспользоваться такимъ случаемъ, чтобъ высказать ему о его зврств относительно меня все, что чувствую, сказать ему, что я очень-хорошо знаю тайныя его предположенія, знаю, что онъ женится, не давъ остыть моему трупу. Такова-то врность мужей! Но есть утшеніе въ этой скорби: измнникъ получаетъ полное воздаяніе, женившись, какъ это всегда бываетъ, на девятнадцатилтней втренниц! К. Дж. ршительно способенъ къ такому поступку, и я хочу показать ему, что знаю это, знаю и вс послдствія такого вроломства!

Микстура дйствительно мн очень-полезна, и я чувствую, что въ-состояніи заснуть. Мери Анна запечатаетъ письмо, если я не проснусь до отправленія его на почту.

Часть вторая

ПИСЬМО I

Отъ К. Дж. Додда Томасу Порселю, Е. Б., въ Брофф.

Люттихъ. Вторникъ; вечеръ.

Милый Томъ,

Ваши упреки совершенно-справедливы; но, клянусь вамъ, я молчалъ потому, что взяться за перо было выше силъ моихъ. Да и теперь, черезъ три недли, не имю духа вспомнить о прошедшемъ. Когда увидимся съ вами — если только возвратится это счастливое время — быть-можетъ буду способенъ разсказать вамъ о моемъ прощань съ Брюсселемъ; но теперь стыдъ еще свжъ, раны не зажили и у меня не достаетъ мужества.