Семья Рутенберг. Семейная хроника

сыновья обосновались в Констанце. Там у них были две гос-

тиницы, кафе и акции портовых складов. Бенцион управлял

рестораном в Бухаресте. А старик Няма, такой же кряжистый,

энергичный, и громогласный, вместе с младшим, Абрамом,

жил в Кишинёве. Он имел хорошую гостиницу, и треть в са-

мом модном ресторане города «Тик-так». Подрастали внуки,

семья росла.

Волна антисемитской заразы из Берлина дошла и досюда.

Парламент принял ряд законов против евреев. На любом пред-

приятии не менее восьмидесяти процентов рабочих и сотруд-

ников должны быть румыны! Но местное начальство за взят-

ку закрывало глаза. Ввели повышенные налоги на еврейские

предприятия. Нахум прикрылся именем Ованеску. Выкручи-

вался.

Назавтра Абрам привёл к отцу нежданного гостя.

— Герр Садлер? — удивился Яков. — Вот не ждал встретить

вас в Кишинёве!

Генрих, в дорогом костюме, с модно подстриженной бород-

кой, выглядел весьма импозантно. Он мотался по Балканам,

устраивал тренировочные лагеря для своих парней.

— В Германии сейчас не развернешься. А учить ребят надо.

Мы создали сеть военных школ и курсов, даже авиаучилище

есть. Нужны офицеры. В Палестине опять дерутся.

— Что там творится? — спросил его Няма, повернув заметно

поседевшую голову. — Из газет трудно понять.

— Муфтий Аль Хуссейни организовал Высший арабский

совет. Потребовал запретить Алию и продажу земли евреям.

Мало того, он захотел ещё и арабское правительство! Зар-

вался, конечно. Англичане не терпят ультиматумов от тузем-

цев. Муфтий объявил всеобщую забастовку. Тех арабов, кто

не хочет бастовать, режут. Полгода бастовали.

Однако евреев в Палестине уже треть, они справились. Уро-

жай апельсинов убрали вовремя. Пришлось муфтию забастов-

ку отменить. Хагана пока проводит систему «сдержанности»,

то есть пассивной обороны. Похоже, восстание арабов кончится

272

1925 – 1941 годы

нескоро, и наши парни пригодятся. А как идут дела на вашей

фабрике в Тель Авиве?

— Неплохо. Сбыт вырос на двенадцать процентов. Я был

там в конце июня. На фабрике всё спокойно. Тратимся на ох-

рану, но расходы меньше, чем можно было ожидать. Конечно,

на дорогах опасно, особенно по ночам. А кафе процветает!

Лев Израилевич сумел сделать его модным.

— Пока жив ишув в Палестине, и нам жить спокойнее, —

заметил Нахум Абрамыч. — Парни хорошо держатся. Я регу-

лярно даю деньги в фонд помощи. Знаешь, меня очень забо-

тят внуки. Твоим старшим девочкам уже четырнадцать? Скоро

и ты хлебнёшь с ними цорес. Мои — постарше. Правда, боль-

шая часть в Бейтаре, или рядом. Тоже дурь, ты не обижайся,

Генрих. Любой фанатизм — дурь. Но хоть дурь в верном нап-

равлении. Жаботинский во многом прав. Но ведь он фанатик!

Ну, что это за идея: плевать на английскую администрацию

и её приказы. Мы ещё слишком слабы. Хагана охраняет города

и посёлки — честь ей и слава. Но ведь банды арабов громят

британские солдаты! Я согласен с Бен-Гурионом. С Британией

надо ладить. Представляешь, двое моих внуков ходят к ком-

мунистам! Вот мишугене! И не объяснишь им никак, не верят

деду, а верят этим обманщикам! Ну, а что сейчас в Германии,

Генрих?

— Хуже некуда. В 1934-м уволили десять тысяч евреев, вра-

чей, адвокатов, чиновников. Потом в Нюрнберге приняли

расистские законы. Нас выживают из Германии. Люди едут

куда глаза глядят, бросая родину, страну, где их предки жили

ещё при Юлии Цезаре.

(Никто не думал, что тех, кто остался, ждут печи Треблинки

и Освенцима.)

— У моего дяди Михеля бисквитная фабрика в Лейпциге.

Есть смысл вывезти её в спокойную страну. Герр Рутенберг, вы

не могли бы поговорить с ним? Может быть, дадите добрый

совет?

— Конечно. Пусть приезжает. В Турции сейчас очень не-

плохие перспективы для промышленника. Ататюрк всячески

поддерживает местных фабрикантов.

Ельня, 1925 год

273

* * *

Герр Михель Садлер приехал утром. Такси остановилось

перед фабрикой, шофер вынул чемодан из багажника. Яков

увидел в окно солидного господина в пальто с меховым во-

ротником. Он стоял, растерянно оглядываясь. Яша мгновенно

«вычислил» гостя и послал секретаршу встретить герра Сад-

лера как можно любезнее и проводить в кабинет.

Яков как раз собирал последние бумаги. Надо было ехать

в банк, рассчитаться со старым кредитом и обсудить усло-

вия нового. Извинившись, он поручил гостя Вере Николаевне

и уехал. Переговоры в банке затянулись, но крупный кредит

дали на приемлемых условиях. Яков вернулся домой к ужину,

и застал гостя оживлённо беседующим с Верой Николаевной

и с Рахилью.

Гость был в полном восторге от фрау Звягинцевой.

— Если бы у меня был такой вице-директор, я мог бы спать

спокойно.

Похвалил чистоту в цехах, и отличное качество конфет,

но о техническом уровне производства отозвался сдержанно:

— У вас в цехах ещё допотопные ременные трансмиссии

к мешалкам. В Германии таких уже не встретишь.

Садлер с восторгом рассказывал о новейшем оборудова-