Семья Звонаревых. Том 1

Пусть неприятности, пусть исключение из института, пусть всё что угодно – она не опустит головы – по крайней мере, здесь, в стенах института, не позволит никому сломить свою волю. Она не сомневалась, что Горемыкин получил по заслугам, и случись ей снова столкнуться с ним, она снова бы отвесила ему такую же звонкую оплеуху.

«Только не унижаться, не давать повода никому для злорадства», – мысленно твердила Варя, и это самовнушение помогало ей скрыть от посторонних взглядов свои внутренние переживания, ту бурю, которая бушевала в её душе.

В секретариате по студенческим делам ей вручили документы и постановление директора об исключении из института без права поступления в какое-либо другое учебное заведение. Варя, встретив это сообщение как должное, потребовала выдать ей справку о том, что она полностью сдала все зачёты первых трёх курсов и за первую половину четвертого курса.

– К сожалению, мы не можем выдать вам такой справки, – развёл руками секретарь – сухопарый лысый старик с выпученными глазами.

– А я настаиваю, – упрямо повторила Варя.

– А мы не можем-с, – ехидно поджал губы старик.

И снова в Варе забурлил гнев. Он заглушил в ней все остальные чувства. Бросив на секретаря презрительный взгляд и едва не обозвав его лысым дураком, Варя вихрем направилась прямо к директору института. Вениаминов не принял её. Тогда Варя без разрешения вошла в его кабинет, где застала и Горемыкина.

– Немедленно оставьте мой кабинет, – потребовал Вениаминов. – Я не намерен говорить с вами!

Варя невозмутимо подошла к его столу и попросила выдать ей справку об окончании трёх курсов.

– Поймите, она вам совершенно не нужна, – злобно проговорил директор. – Всё равно вам нигде в Российской империи не удастся продолжать образование.

– Она понадобится мне при поступлении на службу, – спокойно сказала Варя.

– При этом потребуется отзыв от института, а он, безусловно, будет отрицательным, – заявил Вениаминов.

Варя опустилась в кресло.

– Я не уйду отсюда до тех пор, пока не получу нужную мне справку, – решительно проговорила она.

– Это неслыханное насилие надо мной! – опешил Вениаминов и, задыхаясь от возмущения, схватился левой рукой за сердце.

– Может быть, позвонить в полицию? – спросил его Горемыкин.

Варя обдала его насмешливым взглядом и снова посмотрела на директора.

– Только справку, и я немедленно оставлю вас в покое.

Вениаминов вызвал секретаря, ткнул пальцем в сторону Вари:

– Выдайте ей справку!

– Но вы сами дали мне указание… – начал было удивлённый секретарь.

– Я сказал – выдать! – жёстко повторил Вениаминов. – Идите!

– Благодарю вас, господин директор, – поклонись Варя и последовала за секретарем.

Дома Варя не находила себе места. Работа валилась из рук, раздражала всякая мелочь. Принялась было разбирать ненужные ей теперь учебники, но затем со злобой отшвырнула их. Даже маленькая Надюшка, с которой обычно она так любила возиться, сегодня только раздражала.

Время тянулось в этот день особенно медленно, и Варе казалось, что Сергей Владимирович нарочно задерживается на службе.

– Наверно, зашёл куда-нибудь поболтать и совсем не думает, что я его жду не дождусь, – раздражённо произнесла вслух Варя. Она представила себе, как будет огорчён муж, когда узнает об исключении её из института.

«Сам виноват. Надо было резче оборвать Горемыкина, чтобы не смел задевать ни меня, ни моих подруг. Вот Иван Павлович не дал бы в обиду Катю, а Сергей нерешительный…»

И чем больше Варя думала о происшедшем, тем более находила виновных помимо себя.

Когда, наконец, Звонарёв вернулся домой, то сразу по расстроенному лицу Вари понял – с ней что-то случилось.

– Что тебя так расстроило, Варенька? – обеспокоенно справился он у жены.

– Меня выгнали из института за то, что я дала оплеуху Горемыкину, – одним духом выпалила Варя.

– Он опять вздумал ухаживать за тобой? – спросил Сергей Владимирович.

– Попробовал бы только! Ты тогда, наверно, снёс бы ему голову. – И Варя рассказала мужу обо всём, происшедшем сегодня в институте.

Выслушав её, Звонарёв задумался, стараясь осмыслить, чем всё это может кончиться.

Дело, конечно, серьёзное: раньше за подобные выходки исключали из института с волчьим билетом, и пострадавшему оставалось одно – ехать за границу и там заканчивать образование. По-видимому, и Варе сейчас придётся покинуть Россию, хотя бы на короткий срок. Всё это было неожиданно и достаточно неприятно, но отнюдь не катастрофично. Зато битый профессор, конечно, немедленно покинет институт и принуждён будет тоже уехать из Питера.

– Чего ты молчишь, невозможный человек! – раздражённо потрясла плечо мужа Варя.

– Всё это неприятно, но, как говорится, перемелется – мука будет. Не падай духом, Варенька. Что-нибудь да придумаем. – И он поделился с нею своими мыслями.

– Как ты думаешь, Сергей, верно я поступила? – непривычно робко спросила Варя.