Семья Звонаревых. Том 1

Неудача Губарева отрезвляюще подействовала на рабочих и привела в ярость генерала Майделя.

– Где вы выкопали этого Губарева? – обрушился он на Быстреева. – Надо было эту работу поручить самому лучшему, опытному рабочему, а вы доверили дело какой-то мямле и провалили!

– Губарев – один из лучших токарей. Он работает весьма старательно, – робко возразил Быстреев.

– Тогда, значит, вы, капитан – форменная шляпа! – грубо оборвал его Майдель. – На первый раз не надо было браковать втулки и выплатить вдвойне. Неужели вам это непонятно? Надо самому шевелить мозгами, а не держаться приказа, как стены.

– Но он сделал всего сорок восемь втулок… – начал было капитан.

– Вам не цехом заведовать, а пасти стадо баранов!.. Договорились бы с этим, как его, Губаревым… Подбросили бы ему пару втулок. Словом, извольте исправить вашу ошибку в ближайшие же дни.

В конце рабочего дня Майдель вызвал к себе Звонарёва.

– Чем могу быть полезен вашему превосходительству? – справился инженер, входя в кабинет начальника завода.

Генерал, привыкший к подобострастному отношению со стороны подчиненных, поморщился: подчёркнуто штатская манера Звонарёва в обращении с ним неприятно задевала его самолюбие.

– Я хотел бы просить вас для пользы нашего общего дела переговорить с вашим протеже… как его… э… Блохиным, кажется, о том, чтобы он взялся за обточку втулок по новому методу, – необычайно для него мягко, даже просительно произнёс генерал.

– Вам, господин генерал, известна моя точка зрения на систему Тейлора как на бесчеловечную и потому неприемлемую для меня, да и для многих других инженеров, – напомнил Звонарёв.

– Вы, по-видимому, считаете себя вправе идти наперекор моим распоряжениям и начинаниям на заводе? – сдерживая раздражение, произнёс Майдель. – Очевидно, мне придётся в ближайшее время посоветовать вам найти другое место службы.

– Я пока не собираюсь уходить с завода, хотя многое в распоряжениях и действиях вашего превосходительства мне далеко не по нутру, – сдержанно ответил Звонарёв.

– Возможно, что я не стану считаться с вашими желаниями, господин инженер, а просто отдам приказ о вашем увольнении, – пригрозил генерал.

– Ваш приказ я опротестую в Главном артиллерийском управлении, а копию протеста направлю в Государственную думу. Там найдутся люди, которые не останутся равнодушными к судьбе бывшего офицера-артурца, – предупредил Звонарёв, зная, чего боится генерал.

Побагровев от злости, но не рискуя ещё больше обострять отношения со Звонарёвым, Майдель проговорил уже в примирительном тоне:

– Наш спор не поможет делу. Я ещё раз прошу вас переговорить с Блохиным о работе по новым нормам. В случае удачи я назначу его снова мастером…

– Хорошо, я переговорю с ним, – согласился Звонарёв.

– Буду вам очень благодарен за такую любезность.

Сухо поклонившись генералу, инженер вышел из кабинета. Навстречу ему попался Тихменёв.

– Ну как? Сильно беснуется? – кивнул полковник на кабинет Майделя.

Звонарёв передал ему свой разговор с генералом.

– Майдель злопамятен, мелочен и мстителен, – предупредил Тихменёв. – Будет теперь придираться к вам по пустякам. Советую уговорить Блохина работать по новым нормам.

– Я не собираюсь подлизываться к Майделю, да и рабочим вредить не стану, – возмутился инженер.

– Вы чересчур пылки, мой друг, и наивны, – примирительно улыбнулся полковник. – Я вам не навязываю своих советов, но искренне хочу вас избавить от ненужных неприятностей.

Переговоры Звонарёва с Блохиным были недолги.

– Попробую, – согласился Блохин. – Подзаработать не мешает.

– Это ты серьёзно? – удивился инженер.

– Почему же мне не соглашаться? – с усмешкой проговорил Блохин. – Попробую, может, и не выйдет ничего. Ведь могу же я и не справиться с работой? Как вы думаете, Сергей Владимирович?

– Ну и хитрец же ты, Филипп Иванович, – понимающе улыбнулся Звонарёв.

И Блохин, конечно, сорвался. Он очень суетился около станка. Часто менял и заправлял резцы. С видом крайне утомлённого человека то утирал влажный лоб платком, то на секунду прерывал работу как бы для того, чтобы дать себе короткую передышку. Всё это он проделывал артистически. Но Звонарёва трудно было провести. От взгляда инженера не укрылись хитрые огоньки в глазах Блохина, его бестолковая суета. К обеденному перерыву он обточил двадцать три втулки, из них две были с браком.

– Больше никак невозможно! – клятвенно уверял Блохин.

– Губарев сделал больше, – недоверчиво проговорил Быстреев.

– Это у него получилось сгоряча, – уверял Блохин, – а я не привык кое-как делать… Люблю медленно, но чтоб хорошо было, на совесть…

Провал Блохина ещё больше охладил надежды рабочих на возможность повышения заработка при новой системе оплаты труда.

– Хитёр начальник, – посмеивался старик Никифоров. – Посулил господин генерал рабочему пряник, да повесил его так высоко, что до него не дотянешься. Уж ежели Блохин сконфузился, то другим и подавно с новыми нормами не справиться. Губарев – что? Он готов от жадности и пупок надорвать…

Быстреев решил сделать последнюю ставку. Он вызвал к себе Воронина и предложил ему попытать счастья.