Семилистный клевер (СИ)

Растерзанная формула поплыла перед глазами. Эдвард вскочил и бросился к выходу, на бегу сглатывая слёзы.

Пинако что-то крикнула в спину, но он уже не слышал: выбежав из комнаты, он с такой силой хлопнул дверью, что стены задрожали. Он пронёсся по коридору, шибанул с размаху по двери и вылетел на улицу.

Эдвард рванул по дороге, толком не соображая, куда бежит. Горячая от солнца пыль взлетала золотистыми облачками, и он глотал эту пыль вместе с воздухом. В груди горело и першило, но Эдвард мчался без остановки.

Впереди показались деревянные ворота рынка с дурацкой рожицей овцы на вывеске — её накалякали на днях мелками, прямо поверх надписи. Эдвард чуть не влепился с размаху в женщину в соломенной шляпе, еле успел вывернуть, проскочить мимо и шмыгнуть в рыбный ряд.

От острого запаха рыбы зачесался нос. Свежая, копчёная, вяленая, она висела целыми связками, выкатив бесцветные глаза и раззявив беззубые рты.

— Эй, малец! — окликнули его слева. — Эдвард!

Он затормозил так резко, что проехался по дороге. Развернувшись на голос, он смерил изучающим взглядом усатого мужика в сине-белой рубахе. Ярл, давний знакомый Пинако, разглядывал его в ответ.

— Куда так несёшься-то?

Эдвард махнул рукой, тяжело сопя. Сухой воздух царапал горло, и в груди словно разожгли камин.

— Дальше, да?

Эдвард не успел ответить, как на него со спины налетело что-то тяжелое. Едва устояв, он развернулся с уже сжатыми кулаками.

Перед ним стоял Альфонс. Он хватал воздух ртом, как рыба, вцепившись Эдварду в плечо, и щурил глаза от солнца.

— Ал, блин! Я ж тебе чуть в нос не дал! Чего ты сзади подкрадываешься?

— Я не подкра… — он со свистом втянул воздух, — дывался.

— Не подкрадывался он, — пробурчал Эдвард. — Так и чего ты хотел?

Эдвард засверлил брата взглядом. Отсветы зелёного навеса окрашивали в болезненный оттенок и Альфонса, и землю, и людей вокруг, словно они все вдруг попали в сказочное подводное царство. По навесу шла рябь, и казалось, что по дорожке перекатывались маленькие волны.

Альфонс сделал вид, что его очень интересует связка вяленой рыбы, и полез в карман за мелочью. На его ладони заблестело несколько серебряных монет.

— Этого же на маленькую хватит? — спросил брат, протягивая монеты Ярлу.

Эдвард скрестил руки, наблюдая за тем, как Ярл, пересчитав монеты и показав Альфонсу, куда их положить, полез отцеплять связку рыбы. После пробежки в горле першило от одного взгляда на кучку чешуйчатых тушек, похожих на мумий из старых книг.

Ярл ловко завернул связку в желтый бумажный свёрток и протянул его Альфонсу. Брат бережно прижал к груди покупку, и Эдвард не удержался от ехидного замечания:

— Держи крепче, а то выпрыгнет.

Альфонс пропустил его слова мимо ушей. Брат вглядывался в свёрток, словно рыба могла вдруг ожить и выскочить на запыленную дорогу.

— Ты какую будешь?

— Никакую, — Эдвард схватил его за локоть и, оттащив подальше от рыбной лавки, тихо спросил: — От нашей формулы осталось что-то?

— Не думаю, — вздохнул Альфонс. — Бабуля хотела всё стереть.

— И ты побежал за мной?!

Альфонс поёжился от окрика, сильнее прижав к себе свёрток.

— Ну, формулу мы ещё можем начертить?

— Можем, только по ночам придётся, — Эдвард пнул подвернувшийся под ноги камень. — Вот бабка, а! Не могла прийти чуть-чуть позже? Мы бы тогда ушли вместе с мамой! Или не, мы бы все вместе что-нибудь сделали! Ну, там, пирог или…

Он осёкся, когда Альфонс всхлипнул. Брат остановился посреди дороги, комкая пальцами жёсткую бумагу свёртка, сгорбившись, как напуганный котёнок.

В глазах и в груди защипало. Откашлявшись, Эдвард положил руку ему на плечи.

— Мы её вернём, Ал. Просто подожди ещё немного. Ну, хочешь, мы котов покормим рыбой твоей?

Брат кивнул, растирая глаза.

— Тогда давай поищем, — Эдвард завертел головой. — Та-ак, я вроде вижу хвост. Вон, смотри!

Альфонс встрепенулся. Глаза у него ещё были мокрыми, но губы больше не дрожали.

— Эй, кис-кис-кис! — обратился Эдвард к пушистому чёрному хвосту.

Хвост заинтересованно дёрнулся.

— У нас рыба есть, будешь? Ал, пошурши!

Кот отозвался, но мявк у него получился глухой, будто он разговаривал с набитой пастью.

— У-у-у, Ал, этот уже сам себя покормил. Пойдём других искать?

— Хочу этого, — пробурчал брат в свёрток.

— Этого так этого. Эй, кот, иди сюда, мы тебе ещё дадим!

Кот издал звук, очень похожий на фырканье и нырнул за лавку.

— Ну ты посмотри, какой упрямый! — возмутился Эдвард, уперев руку в бок. — Ну и линяй, тут других мохнатышей полно!

Из-за лавки донеслись урчание и придушенный писк. За спиной ахнул Альфонс.

Эдвард не успел опомниться, как брат понёсся к лавке, плюхнулся на землю, бросив рядом свёрток, а кот выскочил из укрытия и большими скачками понёсся прочь.

— Лови его! — завопил Эдвард, бросаясь вдогонку.

Кот заметался между рядами. За ним мчались и другие кошки. Мохнатые комки путались под ногами, визжали, выли до самых ворот рынка, где кончались их владения, но за ворота они с братом вылетели вдвоём.