Серая принцесса

Большинство из них мастерили что-то своими руками, ткали ткани, шили платья, и Жозефина задавалась вопросом, на какой из высоких дам было платье, сшитое отчаянными руками. Но одно девушка знала наверняка: она выберется отсюда, она не сдастся.

Следующие несколько дней были такими же. Жозефина почти завидовала другим девушкам, так как они приняли свою судьбу и с каким-то стоическим равнодушием все терпели и занимались своим делом. Да, она даже хотела сама пойти на эту работу, просто чтобы хотя бы чем-то заняться. Наверное, в этом и заключалась идея этого места. Девушки были заперты до тех пор, пока не сойдут с ума. После этого они с благодарностью делают все, что могло бы освободить их от изоляции и скуки. Достаточно было одной ошибки, и они снова останутся одни в своей комнате.

Жозефина часами сидела на кровати с закрытыми глазами и представляла себя входящей рядом с Рафаэлем во двор, который она видела только в темноте. Как он своим красивым голосом приказал людям отпустить всех девушек.

Она отведет их к себе в замок. Все девушки будут свободны. Она представила их счастливые лица и смех.

С каждым днем ей становилось все труднее отстраняться и продолжать придумывать образы. Она не знала, насколько быстро она теряла надежду и через сколько она и вовсе исчезнет.

Жозефина находилась здесь почти две недели. Если у Рафаэля возникнут подозрения, что он будет делать? Жозефина была уверена, что ее мать также приказала принести Давинии в комнату теплое молоко с особенным ингредиентом. В него подмешали какое-то снотворное. Следовательно, ее сестра ничего не могла заметить и не могла понять, куда увезли Жозефину. Мать могла придумать ложь, а затем действовать невинно и притвориться опечаленной или отчаянной, и никто не смог бы ничего доказать.

Поэтому ее мысли вращались по кругу, надежда и отчаяние чередовались, отчаянные чувства усиливались и пытались поколебать ее веру в спасение. Теперь она могла понять Ирис. Жозефина хотела бы, чтобы она сама рассказала ей прекрасную историю о лучшем мире. Или чтобы кто-то читал ей вслух и умелыми пальцами перелистывал страницы книги. Кто-то, чей голос она хотела услышать больше всего на свете.

Но на самом деле все было иначе, и иногда, в моменты, когда слезы стекали по ее щекам, Жозефине приходилось признавать, что, возможно, здесь ее жизнь и закончится. Что ее время с Рафаэлем было невероятно драгоценным, но теперь оно прошло. Неужели она понадобилась судьбе лишь для того, чтобы спасти наследника престола от ошибки?

Она была всего лишь инструментом? Разве не предполагалось, что она когда-нибудь станет королевой? В одинокие ночи она считала, что именно так и было. Но если судьба действительно есть, почему она так ее наказала? Что она сделала, что ей приходится жить не только без Рафаэля, но и в неволе? Она просто не понимала и спорила сама с собой часами, пока наконец не заснула в изнеможении в утренние часы, что не имело значения, потому что ей все равно было нечего делать. Так зачем же ей вообще просыпаться?

В какой-то момент она попыталась отказаться от еды, но поднос просто убирали и ставили новый для следующего приема пищи. Очевидно, никого не волновало, почему она не ест. Наверное, те, кто руководили этим домом, привыкли к такому поведению. Жозефина целых два дня ничего не ела и почти весь день пролежала в постели – за ней никто не следил. Девочки по соседству шептали сквозь стену, она проигнорировала их и снова закрыла камнем отверстие. Жозефине не хватило сил, чтобы что-то им объяснять.

На третий день голод стал слишком сильным, и она подползла к подносу, который утром задвинули в ее камеру, чтобы съесть кашу. Когда она это сделала, то потрогала цепочку на своей шее. В своем воображении она сразу представила Рафаэля. Он сможет ее найти. Она просто не могла перестать в это верить. Жозефине было немного стыдно за то, что она позволила себе вот так раскиснуть. Ей почти казалось, что она предала своего возлюбленного. Он не перестанет ее искать. Сомневаться в этом было неправильно. Совершенно недопустимо. Жозефина в тот день долго ходила по камере. Два дня в постели не принесли ей никакой пользы. Она нуждалась в движении, так ее голова быстрее прояснится. Сейчас она думала лишь о матери. По крайней мере, мысли эти возникли из-за любой привязанности, которую она могла испытывать к ней раньше. Эта женщина не являлась ее родной матерью, никогда ею не была и никогда не будет. Она не представляла, что однажды сможет простить ее.

Вечером Жозефина взяла себя в руки и уселась в ожидании перед отверстием в стене, пока камень не сдвинулся. Она извинилась перед Ирис, Евой и Лизелоттой, и, когда Ирис захотела услышать историю, Жозефина вскоре погрузилась в собственную сказку и позволила жизни в замке снова возникнуть в ее воображении. Очень похоже на то, как это делал Рафаэль, когда читал вслух. Она бы отдала все, чтобы испытать это снова. Чудесный покой в его руках, защита и тепло под одеялом, в то время как ветер дул за окнами гостиницы.