Сердце демона

Раштау прижал клинок к своей груди. Аштирра знала, что её рука не должна дрогнуть. Она просто не имела на это права.

Приподнявшись, жрица смотрела только ему в глаза. Потоки Силы потянулись, переплетаясь с теплящейся в нём жизнью. Со всей любовью она окутала Раштау всей собой, заслоняя даже от инстинктов его собственного тела. И боль ушла, оставляя лишь это тепло.

Соединившись с ним, Аштирра почувствовала, что не только Сила отца поддерживает в нём жизнь и помогает держать сердце Секкаир. Нечто иное несло эту ношу вместе с Раштау. Но времени на размышления и разглядывание сложного запутанного плетения энергий не было. Затаив дыхание, жрица рассекла его плоть быстро и осторожно.

Взгляд Раштау был ясным, ободряющим, как когда-то несоизмеримо давно, когда он впервые показывал ей сложный процесс исцеления. И даже сейчас, в этот ужасающий миг, он был ей опорой.

Бережно Аштирра уговорила его кости разойтись, точно открывала ларец с величайшим сокровищем. Успела изумиться ювелирной работе, повторившей чудеса природы. Поистине, её отец был величайшим целителем, сотворившим с собой невозможное.

И всё это время она продолжала удерживать взгляд жреца своим, боясь отпустить, ориентируясь только внутренним взором. Она знала секреты плоти, но, Боги, как же ей было страшно…

В следующий миг она нащупала то, что Раштау пожелал спрятать, осторожно потянула, извлекая. Пальцы жреца сомкнулись вокруг её окровавленной ладони. Другой рукой коснувшись её щеки, он выдохнул в ритме биения своего сердца:

– Передаю… тебе… добровольно…

Мгновение застыло в безвременье. По её воле вставали на место кости и плоть сшивала саму себя, не оставляя даже шрамов. Быстро, быстро – казалось, даже быстрее нескольких ударов сердца…

Но когда Аштирра закончила – в его теле больше не было жизни. Она даже не услышала – почувствовала его последний вздох, удерживая в потоках своей целительской магии. Раштау высвободился, выскальзывая из объятий её Силы. Мягко оттолкнул её, оставляя позади клетку измождённой плоти.

Аштирра закричала, срываясь на хрип, звала его, внутренним взором целителя видя, как закручиваются потоки его Силы – многомерной спиралью, могучим вихрем, оживляя Планарное Святилище.

Свет в зале вспыхнул ярче, и сердце Секкаир забилось сильнее. Многоликое чудовище замерло, отступая с каждым ударом, перерождаясь, обращаясь в нечто иное.

Смещение пространства почувствовали все. Уцелевшие культисты и Ануират замерли где стояли, беспомощно озираясь. Затем опомнились, возобновляя на миг угасший бой.

Аштирра медленно поднялась, невидяще глядя перед собой, отказываясь смотреть на то, что осталось. Хрупкий остов не мог быть её отцом и учителем. А в ладонях пульсировало его прóклятое наследие – то, что все так желали найти и получить…

Сфокусировав взгляд, она посмотрела на легендарный артефакт, искупавшийся в крови её отца, горящий в ладонях ярким багрянцем. Тёмное сердце было твёрдым, как камень, и всё же билось, живое, закованное в цепи неизвестного сплава.

В тот миг она хотела уничтожить его без следа – и вместе с тем не могла, ощущая немыслимое родство, болезненную нежность, соединившую их в единое целое.

– Ненавижу… ненавижу тебя, – прошептала Аштирра, поднося его ближе, заворожённо вглядываясь в пламенную бурю, полыхавшую внутри артефакта. – Что же ты такое?..

«Всё, что осталось от меня в твоём мире…»

Теперь этот голос звучал внутри ближе, чем когда-либо. И поток солнечного света заструился по её венам вместе с кровью, разгоняемый пульсацией Сердца.

Откровение ужаснуло её. Воплощение легенды. Будущее рэмеи. Немыслимая власть, за которую другие готовы были убивать.

И умирать.

«Сердцу подвластно исполнить наши желания» – так писал отец.

Аштирра оглядела зал со следами битвы, где ещё сражались уцелевшие. Посмотрела на Брэмстона и Альяза, которые вместе с вожаком Ануират удерживали ступени и не подпускали никого к саркофагу. Словно почувствовав, менестрель коротко обернулся, окликнул её, но девушка уже не слышала.

В последний раз она взглянула на мёртвое тело в колыбели древних камней.

– Так не должно быть, – прошептала Аштирра, сжимая Сердце в ладонях.

Золотой разлив обнимал её, усмиряя боль, которую она усмирять не хотела. Аштирра почти видела, почти узнавала его зримое воплощение, но не желала вглядываться.

«Всё не так, как ты…»

– Так не должно быть. Слышишь? Мы должны всё исправить. Так я желаю! Желаю!

Её голос прогремел по бирюзовому залу, подхваченный потоками Силы, пронзая пространство и время, как устремлённая сквозь полотно эпох стрела. Секкаир содрогнулась до основания.

Сердце, ставшее с ней единым целым, обожгло ладони, исполняя её немыслимое желание так, как умело.

Эпилог

Над Секкаир разгорался золотой рассвет, выжигая ужасы ночи. И так странно было понимать, что только вчера они вступили в недра пирамиды… вместе.