Сердце демона

Оазис Шаидет когда-то был щедрой житницей, кормившей Империю Таур-Дуат. Его сердцем было огромное озеро, рождённое ещё в эпоху, когда первые племена боролись за влияние и формировали древнейшие сепаты[15]. Сменялись эпохи и лики городов, но Шаидет оставался одним из крупнейших торговых узлов континента. И даже когда оазис перешёл в руки людей Амранской Империи, уже после Катастрофы, здесь по-прежнему выращивали злаки и плодовые культуры, лён и сахарный тростник, а ещё производили лучшее розовое масло. Но со временем озеро Шаидет, давшее имя оазису, обмелело, и регион понемногу пришёл в упадок. Живописные руины и огромный, протянувшийся на много миль некрополь со множеством погребений разных эпох – вот чем славился Шаидет теперь. Впрочем, когда-то даже амранская знать не гнушалась устраивать там себе богатые семейные захоронения, что уж говорить о рэмеи.

О погребении Кадмейры ходили самые разные слухи. Кто-то считал, что её гробницу давным-давно осквернили; кто-то – что она захоронена в огромной подземной усыпальнице, похожей на дворцы древних Владык, и её не найти никогда; кто-то – что её похоронили рядом с Императорами Эмхет, в некрополе у руин древней столицы Апет-Сут. Но все сведения, сложенные за два года благодаря бессонным ночам в архивах, слухам, собранным у коллекционеров и дельцов чёрного рынка, опасным вылазкам, далеко не всегда увенчивавшимся успехом, указывали на иное.

Гробница Красуза оказалась ключом ко всему. Именно Красуз проливал свет на замысел, хоть артефакт, найденный в его гробнице, был не единственным относившимся к эпохе Забытого Императора. Семь союзников было у Кадмейры, и между ними она разделила свою тайну. Раштау и Аштирра со всем тщанием сверили записи в архивах, собрали предметы и свитки, связанные единой целью и историей. Две гробницы были найдены ещё их предшественниками в разное время. Те Таэху и не подозревали, что именно отыскали, – слишком разрозненными казались сведения.

Ещё две гробницы были разграблены в древности. По обломкам расколотого гранитного саркофага из одной из них Раштау тщетно пытался составить недостающее. Вторую почти полностью поглотила Каэмит. Искажения изменили её до неузнаваемости, и часть знаний оказалась безвозвратно утеряна.

Шестая стала прибежищем тварей песков – чудовищ, дремавших в сумерках катакомб и забытых могил в ожидании очередного Всплеска. Эту историю Аштирра вспоминать не любила, потому что вылазка к саркофагу с целью расшифровки записей едва не стоила Раштау жизни. Уходя от тварей, он обрушил ходы в катакомбы, запечатав чудовищ, но и сам едва не задохнулся. Тианера и Фельдар, вытащившие его из-под завала, долго не хотели даже разговаривать с ним, пока Эймер их не помирила. Сам жрец, впрочем, утверждал, что результат полностью оправдывал риск, а тем, кто прибыл в гробницу незадолго до него, повезло куда меньше.

В последнюю, седьмую, отец наконец-то взял Аштирру с собой. Увы, осквернители успели побывать здесь раньше них. Драгоценная утварь была расхищена, мумия союзницы Кадмейры – распотрошена и растерзана, разобрана на артефакты. Аштирра проводила обряд повторного погребения вместе с отцом, а потом тщательно копировала вместе с ним уцелевшие записи. Тогда она впервые узнала о культе Рассечённого Лотоса, охотившегося за наследием Кадмейры вместе с ними… Ни у кого не оставалось иллюзий, что больше двух лет культ бездействовал и не собирал собственный вариант «карты Кадмейры».

– Прочее обсудим, когда прибудут остальные, – сказал Раштау, гася светильники. – Эймер рассчитала время ближайшего мощного Всплеска. Времени у нас остаётся не так уж много.

– Повезло нам, что глава гильдии чародеев Сияющего на нашей стороне, – усмехнулся Брэмстон. – Уж сколько я наслушался всяких историй, правдивых и не очень, но чуять Всплески заранее, по-настоящему, могут лишь единицы.

– Тётушка Эймер – лучшая, – с гордостью сказала Аштирра. – Ни один заклинатель с ней не сравнится.

– Кто-то бы с тобой поспорил, но я не стану, – отозвался менестрель, поднимаясь вместе с ней из архивов Обители. Раштау выходил последним и запирал двери.

– Часть своих талантов она хранит в секрете от прочих. Если бы знали все – никто бы не спорил, – сказала жрица.

– Эймер никогда и не хотела, чтобы знали все, – сказал Раштау. – В этом и есть суть секретов, правда ведь? И без того хватало охотников воспользоваться её знаниями и умениями не лучшим образом.

– А если вспомнить о покуш…

– Всё, хватит, – осёк Брэмстона жрец, – а то я сейчас твоё прошлое ворошить начну.

– Да я в сравнении с вами всеми просто открытая книга, – менестрель с улыбкой развёл руками. – И да, меня тоже пытались убить – я уже сбился со счёта, сколько раз.

– Правда? – Аштирра округлила глаза, даже не пытаясь скрыть изумления.

– Ага. Вот буквально из недавнего…

– Буквально недавнее может состояться прямо сейчас, Копатель, – Раштау шутливо оскалился. – Пойдём, есть у меня ещё пара вопросов. Аши, проверь пока, не свили ли опять костегрызы гнездо у западной стены. Спасу нет от этой заразы, только и успевай вычищать.