Сердце демона

– Да. Храм давно занесён песками. Потолки с созвездиями закопчены от дыма множества костров всех, кто искал убежища под его сенью. Лики Богини, венчающие огромные колонны, изуродованы, сбиты истовыми последователями новых религий. И всё же Золотая живёт там… и Её дыхание ощутимо. Я никогда не испытывал ничего подобного… просто бродил по заброшенному святилищу, словно пьяный, водил ладонью по изображениям, а Богиня улыбалась мне, изувеченная временем и чужой жестокостью, но не погубленная. Понимаешь?..

Да, Аштирра понимала. Всем сердцем понимала.

– Потом мы с твоим отцом поднялись на верхнюю террасу, где жрецы когда-то наблюдали за движением светил и делали предсказания. Даже не помню точно, что именно он рассказывал… Но именно тогда я понял, что за этим рэмеи последую куда угодно. Не потому даже, что он спас меня и придал моей жизни смысл. А потому что он такой, какими мы должны быть. Настоящий, словно ничего и не растерявший за десятки поколений. – Взгляд Брэмстона потеплел, и Аштирра невольно вздрогнула, когда он тихо добавил: – И ты тоже.

Смутившись, жрица опустила взгляд.

– Когда-то Кадмейра привела Адраста в этот же храм, – продолжал рэмеи, – чтобы он тоже ощутил дыхание Золотой Богини. Именно по её приказу обитель Хэру-Хаэйат была восстановлена, а в святилищах снова проводились ритуалы. Рядом царица повелела возвести новое – в честь их с Адрастом союза. Говорили даже, будто там они тайно обручились и что там же она зачала наследника. Будущего наследника Таур-Дуат и Амрана. Но, как мы знаем, править ему было не суждено…

Негромкий, певучий голос Брэмстона завораживал. Рассказ плавно перетёк в песню. Это не была одна из его баллад о славных битвах и трагедиях. Она повествовала о мечте женщины, любившей свою землю настолько, чтобы попытаться воскресить её. И мечта эта горела так ярко, что этот огонь вспыхивал в сердце её союзников, и вместе они рождали прекрасные творения, пережившие века. И её любовь жила, сияя сквозь наветы и предательства.

Сердце Аштирры кольнуло необъяснимым чувством, похожим на ту самую тоску о несбыточном. Болезненно и сладостно. Это было сильнее её – невероятное притяжение, в котором воплотились смутные стремления к прошлому. И когда отзвенели последние ноты, жрица, подчинившись порыву, подалась вперёд, обвила руками шею Брэмстона.

– Спасибо, – прошептала она, не зная, как выразить всё, что хотелось сказать, и нашла его губы своими в неловком поцелуе.

Опомнившись, Аштирра отстранилась, замерла, не зная, обратить ли всё в шутку или сбежать поскорее, сделать вид, что ничего не было. А может, стоило извиниться за неуместность жеста?..

Глаза Брэмстона блеснули в полумраке.

– Даже не думай, – откладывая лютню, шепнул он – она и сама не знала в ответ на какую её мысль. Может быть, на все сразу.

А потом все мысли исчезли, словно снесённые порывом пустынного ветра. Только сердце оглушительно колотилось, сбиваясь с ритма, когда прохладные ладони бережно обхватили её лицо. Брэмстон вернул поцелуй, разомкнув губы девушки нежным дразнящим касанием. Их дыхание смешалось, и невозможно, немыслимо было остановиться. Что-то большее, неизведанное ожидало и нестерпимо манило, разгораясь внутри из тлеющей искры. И всё же Брэмстон не перешагнул границу, к которой Аштирра пока лишь подступала.

Рассвет они встретили рядом, сидя в тени каменного стража. Жрица устроила голову на плече менестреля, слушая его тихий голос, выплетающий новую историю. Лёгкая ладонь скользила по её волосам, и Аштирра всё ещё чувствовала вкус его поцелуев, зная, что их не забудет.

Глава пятнадцатая Некрополь Шаидет

Это были чудесные несколько дней. Они тренировались вместе, и Аштирра успела сама убедиться в удивительной ловкости Брэмстона, которая поразила её в своё время ещё в лавке Самира. Впрочем, ей тоже нашлось чем удивить его, и восхищение в его взгляде того стоило.

После тренировочных боёв они вместе уходили в пустыню в компании Чесема – обойти границы Обители или поохотиться. Гуляли по знакомым Аштирре с детства руинам или у озера, иногда даже взявшись за руки – если Раштау не видел, конечно. Вряд ли от отца могло что-то укрыться, но по крайней мере вопросов он не задавал. А если о чём-то и успел поговорить с Брэмстоном наедине – девушка об этом не знала и тоже предпочитала не спрашивать. Просто радовалась каждому дню, как драгоценному подарку.

Аштирра постаралась показать менестрелю почти все свои любимые места, хотя Обитель по-прежнему хранила множество тайн, рассказывать о которых можно было бесконечно. Брэмстон был благодарным слушателем настолько же, насколько и умелым рассказчиком, – знал цену хорошим историям.