Сердце демона

В соседнем зале было тесно, в основном из-за наскоро сооружённой баррикады – поставленной на бок крышки массивного саркофага и насыпанного вокруг и поверх битого камня. Аштирра попыталась подсчитать собравшихся здесь раненых, оценить, кому помощь нужна была прежде всего. Сориентироваться она не успела – перед ней выросла Эймер, потащила за собой, хоть и сама не слишком крепко держалась на ногах.

– Ришнис умирает, – чуть слышно выдохнула чародейка. – Остальные – сносно.

Жрица ускорила шаг, не став ни о чём расспрашивать. Отстранила склонившегося над Ришнисом следопыта и опустилась на колени. Ей удалось сохранить выражение лица непроницаемым, но руки задрожали… Она даже не знала, с чего начать, как облегчить боль истерзанного тела, в котором уже едва теплилась жизнь. Осторожно, словно взор целителя мог что-то нарушить, Аштирра посмотрела на охотника изнутри. Разум с привычной бесстрастностью отмечал природу ран. Удар копья, задето лёгкое. Несколько рубленых ран – грудная клетка надломилась, и осколки костей впивались в плоть, травмируя органы ещё больше. Череп треснул, словно Ришнис не просто упал, а его ещё и стукнули головой о камень.

Спасти этого человека могло только чудо, даже на Всплеске… И она, Аштирра Таэху, должна была это чудо явить.

Безмолвно жрица вознесла молитву Аусетаар. Одна её ладонь покоилась на груди Ришниса, другая обнимала его голову. Приглушённые голоса вокруг, зловоние, собственная боль – всё померкло, когда Аштирра погрузилась в транс, зачерпывая энергию из самых глубоких своих ресурсов. Тёплый поток полился с её рук, собирая последние силы измученного тела хиннан, ускоряя процессы естественного восстановления.

Всякое создание инстинктивно бежало от смерти, всякая жизнь стремилась продолжаться. Плоть, поначалу воспротивившаяся вмешательству, наконец отозвалась Аштирре. Так редкие пустынные цветы тянутся к солнцу после дождя, яростно желая расти…

Хрупкий покой её транса оказался нарушен криками и суетой, но она не разбирала слов, не открывала глаз, сохраняя сосредоточение. Девушка вздрогнула, лишь когда Ришнис вдруг резко пришёл в себя и судорожно, болезненно стиснул её запястье, потянул к себе. Невольно Аштирра склонилась ближе, распахнула глаза, встречаясь с охотником взглядом. Нити её Силы всё ещё связывали их воедино – одна боль на двоих, одна отступающая смерть.

– Альяз… – прохрипел Ришнис. – Мой сын…

Для целительницы его слабый голос звучал ярче всех остальных, прорезаясь сквозь общую какофонию. Только сейчас она поняла, что небольшой зал наполнился людьми, что кто-то отчаянно звал её.

– Что вы тут шлак по шахте катаете?! – рявкнул Фельдар. – Тащите, тащите мальчишку к ней!

– Глупый щенок, не по зубам добыча, – с горечью проговорила Нера.

– Мёртв? Неужели мёртв? – испуганный шёпот накатывал песчаной бурей.

Ришнис с усилием повернул голову, и Аштирра проследила за его взглядом. Воины Фельдара принесли окровавленное тело, бережно сложили рядом. Жрица едва узнала в изувеченном воине своего названого брата, вскользь посмотрела на него внутренним взором целителя.

– Мёртв? – одними губами спросил Ришнис.

– Жив, – выдохнула она. – Едва…

В глазах кочевника сквозь пелену близящейся смерти вспыхнул непокорный огонь. Резко отняв руку Аштирры, лежавшую у него на груди, Ришнис соединил её ладонь с безвольной – Альяза. Жрица мучительно застонала, окунувшись в бездну боли сразу обоих, инстинктивно пытаясь удержать тонкие нити, рвущиеся, выскальзывающие из пальцев.

И ужасно было холодное осознание: спасти двоих умирающих она просто не сможет. Даже если отдаст всю себя – не успеет вырвать из хватки смерти хрупкое плетение, ничего не нарушив… Как было выбрать?!

Ришнис всё понимал. Аштирра увидела это в его взгляде, ставшем вдруг очень спокойным.

– Не могу, – рыкнула она, чувствуя, как в глазах защипало от собственной беспомощности. Она пыталась, пыталась, но все силы уходили даже не на исцеление – просто на то, чтобы удержать их.

Хиннан погладил её по руке едва ощутимым скользящим движением и чуть улыбнулся. Изо рта потекла струйка крови, окрашивая припорошённую серебром седины аккуратную бороду.

– Не надо… выбирать…

Она не успела. Последним усилием Ришнис сжал свой охотничий нож и вонзил себе в грудь.

Нити его жизни лопнули со звоном порванных струн, и в руках Аштирры осталась пустота. Жрица вскрикнула, но тут же подхватила оставшееся меркнущее плетение жизни второго охотника. Сила, более не разделённая, хлынула единым потоком.