Сердце из стекла. Откровения солистки Blondie

Мы приземлились в Хитроу в мае 1977 года, как раз когда Лондон готовился отпраздновать серебряный юбилей королевы, а Sex Pistols готовились выпустить песню God Save the Queen («Боже, храни королеву»). Наше первое выступление на разогреве у британской группы Squeeze в университете в тихом приморском городке Борнмуте стало настоящим озарением. Это был полноценный британский панк – который определенно отличался от американского, более первобытный и куда более телесный. Люди танцевали пого[55], прыгали, толкались, плевались, сходили с ума и только сильнее нас разжигали. Скинхеды особенно любили толкаться на полную катушку. Все эти парни без единого волоса на голове тряслись, пинались и плясали. Меня чуть не стащили со сцены. Мне не очень нравилось, когда меня оплевывали, – фокус, когда зрители набирают в рот побольше слюны и метят в тебя. По иронии, наш друг Игги утверждал, что был одним из первых, кто ввел моду на подобный знак одобрения. Ну что ж, Игги, спасибо. А вот пого – это очень забавно: все прыгают как ненормальные вверх-вниз, головы скачут, глаза закатываются. Именно этого мне всегда хотелось во времена Тhe Stillettoes: зажечь людей, чтобы они встали и начали танцевать. Я так устала от зрителей, которые просто сидят все такие крутые и ждут, когда их начнут развлекать. Нам нравилась бешеная, сумасбродная аудитория, заряженная позитивной энергией. Мы тогда только сильнее жгли.

А потом начался настоящий тур. Мы выступали на разогреве у Television.

Печально это признавать, но с ними было не так весело, как с Игги и Дэвидом. Возникали проблемы со звуком и оборудованием, да и атмосфера иногда была немного некомфортной. Нам не хватало опыта, чтобы понять, что делать в таких случаях, а спросить было не у кого. Television не относилась к тем группам, с которыми мы много играли в Нью-Йорке, и наши фанаты нечасто пересекались. Первые концерты прошли в Глазго, Ramones и Talking Heads тоже играли там за день до нас, так что было ощущение, будто CBGB переместился в Шотландию.

Все начало складываться, когда мы приехали в Лондон, чтобы отыграть два концерта в Hammersmith Odeon. Зрители хорошо нас приняли, и рок-пресса обратила на нас внимание. После наших десяти концертов в Великобритании, с ночными перелетами и без всяких выходных, мы отыграли с Television в Амстердаме, Брюсселе, Копенгагене и Париже. Прежде я не бывала ни в одном из этих городов, но времени на экскурсии не оставалось. Домой мы полетели с кипой отличных обзоров, новыми фанатами и сразу же приступили к работе над следующим альбомом – Plastic Letters.

Мы вновь оказались в большом зале Plaza Sound в мюзик-холле Radio City, и продюсировал нас по-прежнему Ричард Готтерер. Но была существенная разница: Гэри покинул группу. Во время тура стало ясно, что он хочет собрать свой коллектив, а мы его тормозим – вполне понятно, что он хотел собственной славы. Он поговаривал, что после второго альбома уйдет. И тогда наш менеджер просто вышвырнул его. Именно так – очень резко, грубо и громко, как какой-то громила (обычно он так себя и вел). Это было ужасно. Хуже всего пришлось Клему, который очень сдружился с Гэри.

В то же время мы все отчаянно хотели продолжать и развиваться, несмотря на то что это было чрезвычайно, чрезвычайно тяжело. В студии царило мрачное настроение. У всех сдавали нервы. Крису приходилось очень много играть и на басу, и на гитаре, и мы позвали на подмогу Фрэнка Инфанте. Наши злость и беспокойство точно отразились в альбоме.

Начав работу над Plastic Letters, мы все еще сотрудничали с Private Stock. К тому времени, когда мы его закончили, мы перешли на Chrysalis Records. Идея принадлежала нашему менеджеру. Это британская компания, а у нас уже были поклонники в Великобритании и Европе, и наш менеджер начал проворачивать свои делишки. Он договорился с Ларри Утталом, чтобы тот расторг наш контракт с Private Stock, за существенную сумму, и с этой новостью заявился к нам в студию. До того ни о чем не подозревавший Ричард Готтерер сразу же захотел, чтобы его тоже включили в сумму выкупа. В результате всех этих махинаций мы остались с долгом в миллион долларов.

Выхода альбома пришлось ждать целых шесть месяцев. Мы снова сыграли на Западном побережье, басистом взяли Фрэнки. Между нашими концертами прошло шоу панк-рок-моды с группой Devo в Hollywood Palladium. Потом последовала очередная порция концертов в Whisky. Там же оказались Джон Кассаветис и Сэм Шоу[56], чтобы снять несколько эпизодов для небольшого фильма, который спонсировал Терри Эллис, глава Chrysalis. Это было странное творение – про Blondie, но еще и про мои фантазии о том, каково было бы быть дочерью Мэрилин Монро.