Сердце Малого Льва (СИ)

— Мне? — он посмотрел на нее насмешливо и покачал головой, — не смеши меня, детка. Ты хороша, но не настолько. Настоящей красоты ты еще не видела.

— Мерзавец, — прошептала она.

Шаман чувствовал себя в лагере как хозяин. Он привез оружие, и все дуплоги теперь смотрели на него как на бога-спасителя. Норки это оружие показалось очень странным: какие- то желтые дудочки с красными пятнышками. Они достались не всем, только самым достойным и опытным. Ей, конечно же, ничего не досталось.

К вечеру сложили огромный костер. Воины выстроились длинной шеренгой вдоль всей деревни, и мимо них под звон бубнов и удары гонга пронесли на носилках тело вождя.

Потом погребальный костер полыхал. Норки смотрела расширенными, сухими глазами на пламя, пожирающее его лицо, волосы, руки… Он был лучше всех! Он был один! И никакой Улпард не мог его заменить!

Улпард опечаленным не выглядел. Скорее он был возбужден и горд. У него было войско, у него было оружие, и его только завтрашняя битва отделяла от царства!

Ночью он снова пришел к ней, пьяный и самодовольный.

— Уйди! — возмутилась она, — у меня вся душа горит, а ты!

— Знаю-знаю, — вздохнул он, — нам вечно что-то мешает! Может, ты уже не хочешь быть женой царя, Норки?

— Я буду оплакивать брата, — сказала она.

— Опять?

— Да, опять! Это ты позволяешь разгуливать по лагерю его убийце!

— Какому убийце?!

— Шаману Рою! Ты сам знаешь!

— Замолчи! — Улпард вскочил с ее кровати, — шаман Рой помогает нам, он наделил нас огромной силой!

— Он был с наемниками, — заявила Норки.

— Это только твой бред!

— Ему всё равно, кому помогать! Мы только игрушки для него!

— Игрушки?! Глупая женщина! Посмотри, что будет завтра!

На завтра битвы как таковой не было. Но это было нечто пострашнее, чем битва. Наемники двинулись тремя шеренгами, чтобы прижать основные части дуплогов к реке. Эти шеренги потом так и застыли в чистом поле, обдуваемые снежным ветром. Небольшой отряд дуплогов с жезлами богов быстро превратил воинов в застывших идолов.

То же произошло и в лагере противника, и у городских стен, и за воротами.

Смотреть на это было жутко. Воины застыли в самых неожиданных позах, как будто время вдруг остановилось, и они забыли, что делать дальше. Раненная Норки в этом действе не участвовала, она только с ужасом шла по следам войска мимо застывших тел, лиц, глаз, так, очевидно, и не понявших, что же с ними произошло.

— Почему они не падают? — подумала она, ткнув пальцем одного из воинов с отведенным на вытянутой руке копьем.

Он не падал, и как будто даже воздух вокруг него застыл. Это был сон или бред… но одно было ясно: с богами не шутят!

Защитники города предстали в таком же жутком виде. Норки шла к царскому дворцу сквозь застывшую толпу горожан. Всех несчастных, которые осмелились выйти из домов, постигла эта участь. Остальным же, очумевшим от ужаса, ничего не оставалось, как забиться в свои норы еще глубже. Но это их не спасало. Ошалевшие от такой легкой победы, да еще и разъяренные гибелью вождя, дуплоги не щадили никого.

А вообще, город был красивый. Самый красивый из всех захваченных городов. Резные домики, особняки и храмы казались сказочно легкими и изящными, даже присыпанные мокрым снегом. В центре Хааха тротуары были дощатые, каждый дом окружал аккуратный резной заборчик, на крышах красовались вырезанные фигурки зверей и птиц.

— И в этой красоте, — с отвращением подумала Норки, — в этой витиеватой изящности они насмерть замучили моего брата!

Великанша Пая шла с ней рядом. Ее щекастое лицо от слез опухло совсем.

— Спалить бы всё это к свиньям! — сказала она с ненавистью, — устроить им общий погребальный костер!

Города у рургов горели хорошо, и дома, и мебель. Сколько их уже превратилось в головешки у них на пути!

— Зачем? — вздохнула Норки, — нам тут жить.

Дворец занимал много места. Дома и заборы как-то мигом расступились, перед царской обителью лежала просторная площадь, вымощенная отполированными срезами деревьев с замысловатым сечением. Эти разнообразные срезы были удивительным образом подогнаны друг к другу. Все-таки рурги поражали своим мастерством!

Победители уже столпились на этой площади в ожидании дальнейших указаний, а их вожди уже были во дворце. Пая проталкивалась вперед мощными локтями, а Норки прихрамывая шла за ней. Ей было обидно, что Лафред всего этого уже не увидит.

Сам дворец был великолепен, он был искусно вырезан из самых разных пород деревьев и выкрашен в яркие красно-желто-зеленые цвета. Рурги вообще любили всякую пестрость. По краям вздымались четыре резные башенки, одна уже дымилась, а в середине вздымался один большой, граненый купол, похожий на шатер.

Норки вместе с Паей поднялась по широкой лестнице с резным навесом и вошла внутрь.

— Вот и всё, — подумала она, — вот и кончилась эта война. Мы во дворце, враг уничтожен, все теперь наше… а Лафреда нет в живых.