Сердце Малого Льва (СИ)

— Синтия, ты любила когда-нибудь? — насмешливо спросила Шейла.

Все эти взаимопроникновения эрхов, которые они называли любовью, ей были малопонятны и неинтересны. Эрхи могли обменяться информацией за последние сутки. Это называлось у них малым проникновением. Могло быть и нечто большее. Могло быть и полное взаимопроникновение, но это было равносильно обмену личностями. Никаких секретов друг от друга тогда не оставалось. Такое раскрытие случалось только по огромной любви. Тогда две личности порождали третью. За последние столетия эрхи любить явно разучились, поэтому и с потомством у них дела шли всё хуже.

— Видишь ли, — пространно начала Синтия, — я знала многих мужчин…

— А я одного, — перебила ее Шейла, — и другого мне не надо.

— Зачем же так себя ограничивать? — изумилась гостья.

— Я люблю его. Я родила ему детей. И я даже сейчас готова умереть за него. Ты понимаешь, о чем я говорю, Синтия?

Эрхиня смотрела на нее озадаченно.

— Смерти нет, — улыбнулась она.

— Это у вас нет, — сказала Шейла, — а мы через этот ад проходим. Смерти нет, но все муки ее есть. Есть катастрофы, есть болезни, есть казни…

— Подожди, подожди… это потом. Мы, кажется, говорили о ревности.

— Да. О ней проклятой, — Шейла взглянула на портреты детей на стене, — когда я выбралась из Магусты, то узнала, что мой муж женат на другой. Казалось бы, ничего особенного, столько лет прошло… но как больно!

— Больно? Почему?

— Потому что он мой!

— Как твой? Разве он вещь?

— Ты не понимаешь…

— Нет. Объясни.

Шейла сцепила руки.

— Как подумаю, что какая-то аппирская мутантка его обнимает. нашел мне замену!

Говорят, в ней ничего особенного нет, да еще и характер у нее вздорный. Тогда зачем она ему?

— А если б она была красива? Тебе было бы легче?

— Наверно, — подумав, сказала Шейла, — если б она была красива как Маррот. Тогда еще можно понять…

— Ну! Таких как Маррот даже у нас больше нет, — улыбнулась Синтия, — она великолепна.

— Вот именно.

Ее гостья тоже была красива. Некрасивые эрхини встречались крайне редко. Им ничего не стоило изменить свою внешность по желанию. Некоторые даже подделывались под Маррот, но долго в чужом облике находиться было сложно. Зато цвет волос и глаз изменить было проще простого. Шейла и сама поначалу этим увлекалась. Потом ей это надоело, и она вернулась к привычному и родному своему облику: короткая стрижка, вздернутый носик, синие глаза.

Синтия вся была очень утонченная. Строгий костюм с белым воротничком только подчеркивал это. И не из-за скромности не было на ней украшений. Так она выделяла красоту своих лучистых глаз. Яркая Маррот затмевала ее, но когда она ушла, Шейла залюбовалась и другой своей гостьей.

— Я ревновала Ричарда и раньше, — призналась она, — часто без всякого повода. Мне всегда казалось, что он может меня разлюбить и увлечься какой-то другой женщиной.

— Это ненормально?

— Это ужасно!

Те эрхи, которые пожили в свое время в плотном мире, понимали ее лучше. Прекрасной Маррот не надо было объяснять, что такое ревность. Она вся темнела от волос до платья, когда речь заходила о Риции. Тоже не могла поверить, что бывший муж счастлив с какой-то аппирской пигалицей. Синтия же честно старалась, но не понимала ничего. Примитивные эмоции оставались для нее объектом исследования, не больше.

После долгого разговора Шейла устала и чуть не взвыла.

— Послушай, — сказала она, — почему бы тебе не отправиться в плотный мир хоть на денек? Там таких эмоций — пруд пруди!

— Это очень сложная и опасная процедура, — серьезно посмотрела на нее эрхиня, — мне ведь понадобится матрикат и довольно стойкий. Я давно жду свой очереди.

— Обратись к Кристиану Дерта. Он как раз занимается погружениями в плотные миры, — посоветовала Шейла.

— Я не смею обратиться к Кристиану Дерта, — сказала Синтия, — он Мудрый. До меня ли ему!

— Если дело за этим, то я вас познакомлю.

— Ты?!

— Да. Он мой наставник. Я могу связаться с ним в любой момент.

— Хорошо, — Синтия посмотрела как-то смущенно, — попроси, чтоб он принял меня… А знакомить нас не надо. Мы давно друг друга знаем.

Шейла внимательно взглянула на нее, заметила легкий румянец на ее щечках, вспомнила как хорош Мудрый Кристиан и как он недоступен, и усмехнулась про себя: «И эта женщина будет мне рассказывать, что не знает ничего о ревности?»

2

Цветущая планета Гамай-элло под зеленой звездой Альфард была пристанищем Кристиана Дерта. Многие Мудрые предпочитали эту планету. Дворцы и сады на ней затмевали друг друга красотой и сложностью. Вообще Змееносец, как и Большая Медведица, считались самыми престижными созвездиями у эрхов.

Изумрудно-зеленый свет полуденного солнца переливался на белых гранях дворца Кристиана. Синтия шла по узкой тропинке между пышно разросшихся цветов, они склонялись низко и задевали ее платье. Огромные резные врата были открыты. Она, слегка волнуясь, прошла внутрь и остановилась на зеркальном полу. Большой пустой зал безмолвствовал, витражи на окнах были всех оттенков зеленого, блики от них дрожали на мраморно-белых стенах с алмазной крошкой. В общем, всё сверкало.