Сердце Малого Льва (СИ)

— Прежде всего, то, что тебя это не касается!

— Ах, уже не касается! Или это не мой брат казнен в Хаахе? Или не мне ты предлагаешь свой пояс? Может, всё уже изменилось? Может, тебя волнуют только обещанные красавицы из далекой страны за океаном? Тогда прощай! Мне тоже нет до тебя дела!

— Постой! — Лафред схватил ее за плечи, — ты зачем приходила?

— За тем, за чем больше не приду! — вырвалась она.

Так ничего и не получилось. Коса ее осталась черной. Утром Норки поехала в лес, подстрелила там зайца, развела костер на полянке и принесла жертву богам света.

Вчерашний гость напугал ее. Она злилась на Улпарда, но она боялась за него. Он был так горяч и безрассуден! И так склонен ко всяким авантюрам!

Вечером они оба успокоились и смогли спокойно поговорить.

— Я тоже не верю этому демону, — признался Улпард, — он хочет заманить меня в ловушку.

Мне не нужна его придуманная страна, если сам Великий Шаман предрек, что я стану царем Плобла и Аркемера. И я им стану! И Плобл я завоюю и без жезла богов!

Он оказался излишне самоуверен. Войско дуплогов было разбито под Мехезхом и отброшено в леса. Союзники подземелы тут же попятились назад в свои пещеры. Многие дуплоги тоже предпочли вернуться в завоеванные города и перезимовать там. Война затягивалась, победа откладывалась, никаких сил повлиять на ситуацию у Улпарда не было.

Он злился и понимал, что тянуть нельзя: за зиму войско могло совсем разложиться и распасться. Могли появиться новые предводители, из недовольных. Могло быть всё, что угодно.

Последняя встреча всех предводителей распавшегося войска состоялась в побежденном Прахшхе. Улпард всё еще надеялся снова собрать единую силу и двинуть ее на Хаах, не дожидаясь зимы. Надежд на это было мало.

Последним явился вождь подземелов Чигвигр, он оказался самым трусливым. Вообще, трусливый и ничтожный народец жил в долине Вдов, не зря их загнали под землю как червей. Одна только Пая выделялась из этого сообщества. Норки заметила, с каким презрением смотрит богатырша на своих сородичей.

— Рурги сильнее, — сразу заявил Чигвигр, — соваться дальше — сущее безумие! Тем более с таким предводителем как ты, Улпард.

— Чем я тебе не нравлюсь? — хмуро взглянул на него будущий царь.

— Ты неосторожен, — сказал подземел.

— Это война! — рявкнул Улпард, — здесь не место трусости!

— Я говорю об осторожности.

— Ты жалкий дрожащий гитраск! Из-за таких как ты в войске начинается паника.

— А из-за таких как ты все просто гибнут! Ты лезешь на рожон, ты безрассуден, ты жесток, Улпард. И воины тебя не любят.

— Та-ак… — Улпард поднялся из-за стола переговоров во весь свой рост и оглядел присутствующих, — может, кто-то хочет выбрать другого предводителя? Может, выберем Чигвигра?

Среди командиров прошел ропот.

— Он не годится, — высказался Дивалг, — но он в чем-то прав. Воины тебя не любят, Улпард. И не верят тебе.

— Лафред мне верил!

— Но ты не Лафред.

Норки следила за лицом своего будущего мужа. Он пытался подавить гнев, чтобы не сорвать переговоры, но ему это плохо удавалось.

— Можете выбрать другого, — хмуро сказал он, — я понимаю, что тут каждый из вас хочет занять мое место… как хотите. Я знаю одно: если мы снова не объединимся, нам всем конец.

Рурги перебьют нас по частям, а уцелевших загонят снова в леса и под землю. Разве это жизнь?! Разве стоит ради этого жалкого прозябания так трястись за свои шкуры?!

Таким он ей нравился!

— Рурги всё равно сильнее, — промычал Чигвигр.

— Трус! — крикнула возбужденная Норки.

Больше слов у нее не нашлось, но во взгляд она вложила всё свое презрение.

— Если северное племя присоединится, тогда мы тоже, — поразмыслив, сказали восточные дуплоги.

— Мы отступаем, — заявили северяне, — но если Дивалг вернется, то мы подумаем.

— Я еще не решил, — буркнул Дивалг, — зима на носу…

Норки устала от всей этой мутоты. Каждый смотрел на другого, и никто не мог решиться. Улпард злился. Чигвигр, наслушавшись обвинений в трусости, тоже рассвирепел и наконец вскочил.

— Я ухожу! — объявил он, — подземелы отступают за Кехех. Это решено!

— Стой, мерзавец! — крикнул Улпард.

— Сам ты мерзавец, — был ответ.

Томорл и Расолг тоже поднялись. Повисла какая-то тяжкая тишина. Это было концом.

Концом мечты о сытом царстве, концом бурного начала. Норки с ужасом подумала, что их ждет теперь…

— Подождите! — крикнула она, — а как же Великий Шаман?! А как же его пророчество?!

Мы не можем вот так сдаться!

В ответ снова была тишина, и в этой вязкой тишине неожиданно проскрипела входная дверь. На пороге появился высокий мужчина в мокром черном плаще, худой, черноволосый, с бледным, изможденным и безжизненным лицом в капельках дождя. Горло было замотано шарфом. Норки вскрикнула от ужаса, но не только она. Все оторопели. Это был Лафред.

— Будем воевать до победы, — сказал он тихим и как будто не своим голосом.

* * *