Сердце некроманта

И он туда же. И этот, как Михаэль, готов попользоваться, только покажи свою слабость. Я залилась краской; не выдержав, опустила взгляд. Дитрих усмехнулся.

— Тогда я, пожалуй, пойду, — прошептала я.

— И далеко уйдешь?

— Не знаю. — Я заставила себя поднять взгляд. — Но ловить мышей я действительно не умею. Мурлыкать в благодарность — тоже, и не хочу этому учиться.

Наверное, я совершала очередную глупость. Наверное, кто-то сказал бы, что лучше принадлежать одному, чем продаваться всем подряд. Мне следовало цепляться за любую возможность выжить. Но я ничего не могла с собой поделать.

Его взгляд стал непроницаемым. Я попыталась шагнуть к двери, но Дитрих стоял слишком близко.

— Пропусти. — Удивительно, но у меня получилось справиться с голосом, и он прозвучал твердо.

Дитрих отступил в сторону. Я прикусила губу, чтобы не расплакаться. Двинулась к выходу, не зная, чего больше боюсь: что меня не станут останавливать или что, наоборот, остановят.

— Эвелина, постой.

Я вздрогнула. Замерла на полушаге.

— Я разозлился, когда ты предположила о… возможной цене и наговорил лишнего. Я был неправ. Остановись. Пожалуйста.

Я обернулась, все еще держась за ручку двери, готовая в любой миг выскользнуть и бежать.

— Знаешь, на востоке говорят, что если ты спас человеку жизнь, то пошел против воли богов, а значит, должен взять на себя ответственность и за его жизнь, и за его поступки. Получается, мы с тобой повязаны, птичка.

Я хватанула ртом воздух, представив, как пытаюсь наставить некроманта на путь истинный. Вот уж и смех и грех. Видимо, эти мысли отразились у меня на лице, потому что Дитрих покачал головой.

— Так себе перспектива, правда?

Я не ответила. Просто не знала, что ответить.

— Вот и меня она… напугала.

— Напугала? Тебя? — не поверила я.

— Даже котенок — это ответственность, а уж девчонка, не знающая жизни… Но раз мы оба теперь в бегах, вдвоем бегать веселее, чем в одиночку.

— В одиночку? Но разве ты один?

Он ухмыльнулся.

— Хочешь узнать то же, что и твои братья? Кто меня учил, кто покрывал, и много ли…

— Перестань!

— Мой наставник умер полгода назад. Друзья… — Дитрих покачал головой. — Нет, к ним я не пойду. После того, как меня взяли, они и так в опасности. Надеюсь, у них хватит ума скрыться. И какое-то время мне в том районе лучше не показываться. Так что я один.

— Твой отец…

— Такой же, как и твой. Я понимаю, чем они оба руководствовались, но обращаться за помощью к своему не стану. Как и ты к своему, верно?

Я кивнула.

— И, предупреждая следующий вопрос, семьи у меня тоже нет. Любить женщину, заводить детей, зная, что рано или поздно их уволокут на костер вместе со мной… Обойдусь без этакого счастья. — Он криво улыбнулся. — Так что я один, птичка. Как и ты. Вдвоем барахтаться легче. Где-то я помогу тебе, где-то — ты мне. Глядишь, и выкарабкаемся. А там видно будет. Договорились?

Я не ответила. Не знала, что ответить, вглядывалась в его лицо, в глаза, пытаясь понять, насколько он искренен.

— Но чем я могу тебе помочь?

— Магией, например. Снадобьями. Да мало ли чем?

Вот это «мало ли чем» меня и смущало сильнее всего. Дитрих, кажется, понял.

— Я мужчина, а не животное. В этом отношении можешь быть спокойна.

Тогда зачем он пугал меня? Или я опять все не так поняла?

Но столько сдержанного гнева прозвучало в его голосе, что я не выдержала — отвела взгляд.

— Я не хотела тебя оскорбить.

— Поверю на слово. Так что, мы договорились?

— Договорились, — кивнула я.

— Вот и славно. — Он улыбнулся. — Ты умеешь шить?

— Да, — удивилась я перемене темы.

— Вот и славно, — повторил он. Вытащил еще один сундук из-под кровати. — Тебе пока нельзя носить одеяние светлой сестры.

— У меня отобрали амулет, так что мне его теперь никогда нельзя носить. — Горло обожгла горечь. Может быть, я и провинилась, когда мои зелья помогли сбежать Дитриху, но наказание было несоразмерным. Как вышло, что воплощенное зло оказалось человечней, чем Орден света?

— Мне жаль, что так получилось, — просто и серьезно сказал он. — Похоже, Орден много значил для тебя. Но жизнь продолжается, Эви.

Глава 14

Дитрих достал из сундука штаны и камзол.

— Жизнь продолжается, значит, придется жить, — обернулся он ко мне.

— Да. Спасибо.

— Словом, твое пока носить нельзя, а запаса женской одежды у меня нет. Здесь все-таки нора, а не место для свиданок. К тому же, у меня только один амулет, меняющий внешность.

— Разве они не запрещены? — спросила я прежде, чем успела подумать.

— Запрещены конечно. Как и я сам. — В его глазах заплясали смешинки. — Так что я оставлю амулет себе. А тебе придется надеть мою одежду и притвориться мальчишкой.

— Но это грех!

— Тем лучше, никто не подумает, что в штанах нет… гм. Что в штанах на самом деле девушка.

— А это обязательно?

— Нет, — пожал плечами Дитрих. — Можешь до скончания жизни сидеть в этой каморке. Или предлагаешь мне примерить твою хламиду?

Я представила рослого широкоплечего Дитриха в своем одеянии. Плечи и грудь неприлично обтянуты, если одежда вообще не треснет по швам, из-под непристойно короткого подола торчат покрытые темными волосами ноги.